Рецензия на роман «Доля слабых»
Ой вы гой еси, добры молодцы да красны девицы! Вы рассаживайтеся поудобнее, да внемлите моему сказу позитивному. Расскажу я вам про книгу занятную, ум-разум нехило пробуждающую.
Жил да был мирок один. Без айфонов жил да без микроволновочек. Пробавлялись люди охотою да не постили селфи по инстаграммчикам. Тяжко жили, но не безрадостно -- были там однако ж и развлечения. Соревновалися добры молодцы в делах ратных, да в забавах богатырских -- иногда допускали до них и девушек. Восемь племен сходились для праздника общего, радовались и кричали "оле-оле-оле", болея за своих соплеменников.
Жил мирок образом замкнутым, в Турции да на Кипры не летал никто. Мож оттого, что все были патриотами, а мож оттого, что самолетов ещё не придумали. И не было в том мирке загнивания -- жили люди, да любили близкого, как самого себя, а порой и пуще даж.
Показывает нам сказитель Рымин Андрей всю глубину племен уклада спокойного. Уклада спокойного, традициями укреплённого. Сама речь льется плавно так, будто реченька бурчит перекатами. Рассказывает сказитель обстоятельно, никуда не спешит, не торопится. Оттого и читателя нагибает под речь свою -- заставляет вчитываться, да задумываться.
И только читатель настроится на сказ про реальность альтернативную, неприхотливую, только подумает про бытовые трудности и отсутствие медицинской страховочки, как тут же сказитель оглушает булавой по макушечке -- приходит Буря окаянная. Не щадит Буря ни деревца, ни камушка -- разрушает всё на своём пути. Но мало сказителю катаклизма природного -- приносит он ещё одну беду да заботушку:
Разрушается жизнь племенная да привычная тем, что приходят вороги лютые. Да не просто вороги, а с динозаврами! Беспощадны все приходящие, абсолютно все, даже мышки в чистом полюшке. И на мирок рушится катастрофа глобальная, "Дихлофосом" неистребимая. В племенной мирок приходит цивилизация...
Жили себе люди, да радовались, но надо было кому-то прорвать их спокойную жизнь да научить пользоваться благами общества. А что половину племени мирка придется истребить -- так то эффекты побочные, да жестокость оправданная. Вырываются герои из мирка провинциального и оказываются на бескрайнем просторе других государств. Да, там им не особливо и радые, лишь делают вид, что улыбаются, а сами кошелек подрезать норовят.
И раскручивает сказитель свою повесть лет временных, не щадит никого, аки Буря вышеупомянутая. Под жернова истории, как под зубья динозавровы, попадают судьбы людские, предметы старины и даже труда орудия. Всё сильнее спираль раскручивается, да всё больше людей задевает она. Разворачивается война на истребление, беспощадная война, нетолерантная.
"Я всё ещё жив!" -- молвил один из героев. Можно поставить лейтмотивом сие изречение. Красной нитью оно идет сквозь всё повествование.
Я всё ещё жив!
И за героя уже радостно.
Я всё ещё жив!
И на сердце становится теплее.
Я всё ещё жив!
"А почему?" -- вопрос иногда появляется.
Я всё ещё жив!
И уже хочется узнать -- когда ж помрет герой. И помрет ли он вообще, али продолжит нас радовать своими делами разумными?
Боевые сцены так хорошо прописаны, что хочется взять дубинушку, да оху... огреть ворогов по затылку с зоной шипасто-воротниковой. А в погонях словно сам участвуешь, сидишь на стуле да ерзаешь, как на спине динозавровой. Напряжение создается недурственное, будто парит рядом молния шаровая и вот-вот прикоснуться надумает.
Впечатления от произведения остались самые приятные. Заставил сказитель меня посидеть с книгою, не на ходу читать, а вдумчиво и с расстановочкой. И каждый раз было лишь одно разочарованьице: "А что это? Глава уже кончилась?"
Коли придется вам, красны молодцы да добры девицы, взяться за сие произведение, то спешу предупредить я вас -- одолеть с панталыка не получится. В метро да на троллейбусе вряд ли выйдет вникнуть в перепетии судьбоносные. А вот дома, под приятную музычку да с кубком чая в руках -- дело доброе. Дело доброе, да дело нужное.
Ведь ежели отбросите книгу на серединушке, то признаетесь себе, что выбрали вы злую судьбинушку и признались, что отнесли себя к "Доле слабых".