Рецензия на роман «Падение в песок»
Эта книга о войне в Заливе, или первой Иракской, она же «Буря в пустыне». Короче – о событиях в Кувейте зимой 1990-91 годов. Но это не стандартное описание войны – генералы склонились над картами, самолёты взлетают с аэродромов, танки пылят по пустыне, бравые морпехи… Вот как раз про американских морпехов эта книга.
Про рядового морпеха по имени Марк. У 18-летнего парня погибли родители, и он подался в армию – на гражданке у него ничего не осталось. Учебка, и вот он уже со своим взводом в Кувейте. Что они делают? Ждут. Ждут, когда политики решат, что делать дальше. Чужая страна, чужой климат, казарменный быт. И ожидание, которое выматывает.
Чтобы скрасить службы таких, как Марк, командование придумало психологический приём – письма в армию. То есть любой гражданский может написать письмо, которое попадёт какому-то морпеху. С перспективой дальнейшей переписки. При всей наивности этот приём даёт неплохие результаты. Особенно в случае, когда солдату писать некому, как и случилось с Марком. Только он получил письмо не от девушки, желающей познакомиться с мужественным морпехом, а от 15-летнего подростка.
У Адриана жизнь тоже складывается непросто. Несколько лет назад заболел и умер отец, и он остался вдвоём с матерью. В школе дела не ладятся: хулиганы вымогают деньги, близких друзей нет, девушки – тоже. Совершенно случайно Адриан узнаёт про армейскую акцию с письмами, и так же случайно его письмо попадает к Марку.
Книга состоит из двух сюжетных линий. Первая – про события, происходящие с Марком там, в Кувейте. Вторая - о жизни Адриана здесь, на гражданке. И связывает эти линии переписка Марка и Адриана. Каждый пишет о своём, что-то преувеличивает, что-то скрывает. Но в их письмах то, что они не могут сказать окружающим.
Очень подробно описана предыдущая жизнь главных героев. И это помогает понять их поступки и переживания. Да, это простые американские парни, но совсем не примитивные. Их чувства естественны, и описаны настолько достоверно, что местами трогают до слёз (по крайней мере – меня).
Я понимаю, почему эта книга про американцев. Ну не склонны наши люди к рефлексии, хотя чувствуют и думают то же самое. И если наши подростки начнут по своей инициативе выпускать школьную стенгазету про войну в Сирии… Вы поверите в это? А вот что американские школьники на это способны – верится. Не верится в другое. Морпехи торчат в пустыне не один месяц, из командиров – только сержант. А где же офицеры? У нас бы солдатики без присмотра отцов-командиров пошли бы в разнос, а у них всё в пределах допустимого. Другая вещь будет непонятна любому, кто сталкивался с нашей армией. Марк вспоминает, как он только пришёл в учебку. Инструктор отправляет новобранцев на турник. Первый пошёл, и… Ноль! Боец подтянулся ноль раз! И, естественно, заслужил пендель от инструктора. Второй боец показал себя лучше – на пятом подтягивании инструктор одобрительно кивнул и приказал ему слезать. На пятом! Я вспоминаю наши нормы ГТО: на «троечку» - восемь раз, на «четвёрку» - десять, на «пятёрку» - двенадцать. Но хорошие бойцы подтягивались и по двадцать.
Книга написана грамотным, серьёзным языком, и читается довольно легко. Но кое-где американский первоисточник чувствуется. Например, такая фраза: «Наш патруль составлял несколько десятков километров от лагеря». Похоже на дословный перевод. Наши бы сказали: «Наш маршрут патрулирования имел протяжённость несколько десятков километров». Или: «Мы патрулировали в нескольких десятках километров от лагеря».
Но главное, на чём я споткнулся – это мат. Наш родной русский мат. Бля, нихуя не может американский морпех говорить нашим матом! Ну как «ура!» кричать не может. Как-то по своему говорит – FuckYou, или как там. Нет, бля, наш мат – это только наш! Конечно, в чисто мужском армейском коллективе все говорят матом. Но одно дело в своём лагере наступить в дерьмо, и совсем другое – в патрулировании попасть под огонь. Слова, может, и одни, но эмоции разные. Мне кажется, этот момент надо серьёзно доработать. Другой момент, который слегка смутил – похороны сержанта, подорвавшегося на мине. А как же отправка тела на родину под звёздно-полосатым флагом за счёт дядюшки Сэма? Или у них нет понятия «груз 200»?
А вот сцена, где Марк натыкается на тела иракского мальчика и его матери, описана потрясающе. Пробирает. И тут совершенно к месту рассуждения Марка о, как бы у нас выразились, общечеловеческих ценностях. Другая потрясающая сцена – когда Марк впервые убивает иракца. Это пилот видит только прицел в своём бомбардировщике, или артиллерист – затвор своей пушки. А морпех видит глаза своего врага, как гаснет его взгляд после очереди из автомата. Сильно написано.
Как воспримут русские читатели эту книгу? Подозреваю, с шутками и прибаутками – «ну тупые!» Но это только поверхностная реакция. Потому что эта книга не только и не столько про войну или про армию. Эта книга – про любовь и про дружбу, без которых жизнь, по большому счёту, не имеет смысла. И именно это спасает жизнь Марка в конце книги.