Казалось, изнутри его сжирает некое только пробудившееся существо. Чувство вины — так, кажется, звали этого монстра.

7 686 зн., 0,19 а.л.
Свободный доступ
весь текст
Короткий рассказ.
– Вся ночь впереди. Кстати, у Алисы завтра днюха, так что удачи! – ехидничал Эд.
– И чёрт с ней!
– Ну, ну. Амууур-амууур, – запел Эд и навеселе поплёлся на автобусную остановку.
Эд – домашний парень, а я общаговский, и мне, в отличие от него, предстояло прогуляться пару километров пешком. Сжечь весь несчастный обед в ноль...
– Вся ночь впереди. Кстати, у Алисы завтра днюха, так что удачи! – ехидничал Эд.
– И чёрт с ней!
– Ну, ну. Амууур-амууур, – запел Эд и навеселе поплёлся на автобусную остановку.
Эд – домашний парень, а я общаговский, и мне, в отличие от него, предстояло прогуляться пару километров пешком. Сжечь весь несчастный обед в ноль...
12 927 зн., 0,32 а.л.
Свободный доступ
в процессе
Рассказ состоит из трех частей.
Три человека, три истории, три об одном.
Три человека, три истории, три об одном.
2 774 зн., 0,07 а.л.
Свободный доступ
весь текст
Вы смотрели на человека разными глазами?
Сначала левым – добрым, сопереживающим; после правым – чуть более уверенным и бессердечным. Или, может быть, оба глаза оценивают одинаково безвозвратно?
Попробуйте взглянуть с разных сторон на незнакомца, но не бойтесь найти в нем самого себя.
Сначала левым – добрым, сопереживающим; после правым – чуть более уверенным и бессердечным. Или, может быть, оба глаза оценивают одинаково безвозвратно?
Попробуйте взглянуть с разных сторон на незнакомца, но не бойтесь найти в нем самого себя.
49 666 зн., 1,24 а.л.
Свободный доступ
весь текст
Недалекое будущее – 2120 год. Мир меняется вяло-предсказуемо, по сути, оставаясь все тем же миром прошлого. Ушедшее еще здесь. Один из первых киберхирургов, удачно соединивших железо и плоть, на деле проживает свои дни в обыденной рутине. Работа, жена, двухгодовалая дочь, любовница, и дальше, как у всех – черная полоса, белая, черная, серая – глубже, каша, вязкий хаос! Все цвета друг на друга, друг в друга – чернеет белое, чернеет черное. На книгу жизни Рейда Майна льются густые чернила – страницы пропитаны, склеены в одно единственное стертое прошлое. Или будущее? Одинаковая непроглядность.
Выведет Рейд старые или понадобятся новые чернила, новая книга и новая жизнь?
Выведет Рейд старые или понадобятся новые чернила, новая книга и новая жизнь?