Бабель Михаэль

Сколько помню, мой поезд давно ушёл. Когда за окном приближалась платформа, я спускался на нижнюю ступеньку вагона, держась за поручни, поезд притормаживал. Подо мной проплывала платформа, не терпелось соскочить. Поворачивался по ходу поезда взять старт стоя: одну ногу немного согнуть в колене и медленно ставить на платформу, в момент касания с ней оттолкнуться, а второй ногой как бы продолжать бежать. И упасть в раскрытые объятия или самому наскочить и обнять. Я всматривался в лица, искал, к кому соскочить, и не находил. Ни на одной платформе не нашёл. И мой поезд понёсся дальше, уже не притормаживая. Я перестал высматривать встречные платформы, узнавал о них по короткому посвисту, с которым они проносились за окном. Только раз, соскочил, раскинул руки, чтобы не упасть, и упал в объятия Любимой.

Я тоже думал, что это слово матерное, но это иврит, а в святом языке святого Закона для святого народа от Святого Всевышнего не может быть матерного, потому что, например, «...твою мать» – запрещено святому народу: запрещено её и её мать, и запрещено чью-то мать вообще, если она ещё и чья-то жена.
Но если это, как некоторые думают, матерное, то, следовательно, и не иврит, – но это просто не может быть, потому что еврей не употребит матерное, чтобы не покраснеть, а это слово обиходное у евреев, и не может быть у него трёхбуквенного перевода.