LaRon

Сергей Морозов, разбитый болью и виной, теряет всё в один миг, мир рушится на его глазах. Он приходит в себя в теле вора Лорна, в мире, где правят жестокие лорды Глубин, а люди всего лишь расходный материал. Камни подземных штолен, удушающая тьма и ненависть охранников его новая реальность. Но в чуждой плоти таится не только отчаяние. Постепенно Сергей начинает чувствовать странную силу, просыпающуюся от боли и ярости. Чтобы выжить, ему предстоит не просто принять правила этого ада ему придётся сломать их. Даже если для этого нужно самому стать чудовищем.

Сергей Морозов, разбитый болью и виной, теряет всё в один миг, мир рушится на его глазах. Он приходит в себя в теле вора Лорна, в мире, где правят жестокие лорды Глубин, а люди всего лишь расходный материал. Камни подземных штолен, удушающая тьма и ненависть охранников его новая реальность. Но в чуждой плоти таится не только отчаяние. Постепенно Сергей начинает чувствовать странную силу, просыпающуюся от боли и ярости. Чтобы выжить, ему предстоит не просто принять правила этого ада ему придётся сломать их. Даже если для этого нужно самому стать чудовищем.

Артём — неудачник из самых низов Нео-Екатеринбурга, живущий в мире, где магия стала обыденностью, а социальный разрыв — пропастью. Он мечтает лишь выжить, расплатиться с долгами и не сойти с ума от обрывков чужих воспоминаний, в которых он был кем-то сильным, кем-то важным.

Всё меняется, когда случайная встреча с умирающим магом-изгоем вручает ему ключ от тайной лаборатории и предупреждение о «Великой Тишине» — грядущем катаклизме, способном стереть магию и тех, кто ею пользуется. Вместе с ключом Артём получает и пробуждение собственной, чудовищной силы — способности приказывать самой реальности, платя за это собственной болью и кровью.

Теперь за ним охотятся все: местные бандиты, корпорации, тайные ордены и сама тень Сильнейшего — Эстера. Чтобы выжить, Артёму придётся стать тем, кем он был в прошлой жизни: беспощадным, расчётливым, жаждущим власти. Он начнёт подчинять себе врагов, превращая их в орудия, потому что его сила растёт только через порабощение.