David

                           ,,Красный Клоун, или Чибо,,

Только любовь,всепрощение и доброта помогут нам завоевать благорасположение Господа по отношению к себе и почувствовать духовный взлет, который является чем-то большим, нежели любые наслаждения земной жизни.

  В России, в одном маленьком сибирском городке, где летние солнечные и жаркие деньки не особо балуют население а по большей части те места укрыты белым, чистым снегом что, конечно, имеет свою привлекательность, жил один панегирист, знаток своего дела, веселый Красный Клоун. Каждый день, в течение двух-трех часов, он проводил свои веселые выступления на главной городской площади, за исключением праздников. В эти дни он ни на шаг не отлучался с площади и поднимал настроение всем прохожим своими оригинальными шутками. 

Люди, утомленные ежедневной жизненной рутиной, глядя на него, ощущали минутное облегчение. Им нравилось смотреть на него: ведь он возвращал их в детство. Он то расхаживал на ходулях под мелодии итальянских серенад, то вынимал из своего чемодана золотистые шары и виртуозно ими жонглировал, то поражал всех вокруг акробатическими трюками. Особенно его любили дети. Каждое утро перед походом в школу они выходили из дома пораньше, чтобы предстать перед ним и от души посмеяться.

Чибо - так звали Красного Клоуна. Это имя даже было написано на его красной одежке с иголками, напоминающими елочные. К носу его, конечно, был прикреплен красный шар, все лицо было в белом гриме, и его озаряла счастливая улыбка.

Слышалось «браво», в его адрес гремели аплодисменты, а дно его желтого чемодана, раскрытого на обледеневшем асфальте, потихоньку скрывалось под звякающей мелочью. Он излучал такое тепло и непосредственность, что ни родители, ни бабушки и дедушки детей не могли остаться равнодушными. Порой родители даже использовали его как инструмент наказания для детей: если малыши получали плохие оценки в школе, как минимум неделю им запрещалось ходить в школу через главную городскую площадь, чтобы не видеть Чибо. А это уже действительно было серьезным наказанием для маленьких проказников.

Почти у всех детей была фотографии с Чибо, а многие даже ставили их на экраны телефонов. Что уж говорить о молодежи, которая снимала на память видео, обнявшись с ним, и выкладывала их в интернет-пространство. Веселая улыбка Чибо стала неким брендом этого красиво заснеженного города. Никто не знал, где жил их странствующий Красный Клоун. Каждое утро он, наряженный в свою цирковую форму, внезапно появлялся среди прохожих словно привидение, и также неожиданно исчезал. 

Только один человек знал его адрес и местонахождение - его лучший друг Андрей Лагунов, который был также его деловым партнером и единомышленником. Он тоже каждый день наряжался в цирковые одежды и содействовал Красному Клоуну. Тело его было облачено в форму пузатого самовара, перед носом стоял огромный термос на колесиках, всегда наполненный горячим чаем, а на шее висела связка свежеиспеченных бубликов. Если зритель задерживался подольше смотреть представление Чибо, то невольно покупал и чай с бубликами. Так в их копилку попадало еще несколько грошей. Это тоже было частью их бизнеса, так легко и проходили Чибо и Горячий Самовар временные отрезки жизни.

Уже прошло около года, как они вселились в квартиру пятиэтажного дома, готового к сносу, где-то на окраине города. Они всегда разделяли радость и печаль друг друга, как братья. На крыше дома под открытым небом у них даже был обустроен маленький дворик, где они придумывали новые фокусы и темы для своих представлений. Все вокруг у них было украшено мерцающими гирляндами. Они не подпускали к сердцу даже маленькие тревоги, сразу же отгоняя их прочь. 

- Нет ничего прекрасней этого, - сказал однажды Чибо, стоя на крыше и глядя в небо. - Скоро все станет видно, как на ладони.

- Ты неисправимый романтик, брат, - ответил ему Андрей.

- Да, я люблю жизнь такой, какой ее вижу и чувствую.

- Чибо, мы вместе вот уже пятнадцать лет, я хоть иногда езжу домой, а ты все время здесь... 

- Что поделаешь, бывает, - ответил Чибо другу.

- Скажу прямо, мне нечего скрывать... Завтра утром я должен уехать отсюда навсегда, - сказал Андрей, глубоко вздыхая.

- Куда ты уходишь, друг? Мы ведь - улыбка этого города!

- Нет, улыбка и развлечение – это ты, а я – просто Горячий Самовар.

- Ну и что? Угощать окоченевших от холода людей,ходящих по городу, свежими бубликами и горячим чаем, по-твоему – не хорошее дело? – спросил Чибо.

- Прости, я не могу продолжать так жить, - ответил Андрей, наливая горячий чай в его любимую кружку. – Не хочу нагружать тебя своими проблемами, но ты очень мне близок и тебе скажу... Вчера я позвонил домой в Иркутск, - не успел Андрей произнести эти слова, как из его глаз полились слезы и он уткнулся головой в ладони. Чибо подошел к нему, стал на колени, обнял друга и спросил, что и произошло и в чем было дело. 

– Моя девочка, - выдавил Андрей.

- Кто? Малышка Мария? – спросил Чибо.

- Да, - промямлил Андрей.

- Что с ней?! Что случилось?

- Врачи обнаружили опухоль на легком, дали ей гарантию жизни два-три месяца. Сейчас с ней только моя мама. Мне жаль мою семью, очень жаль. А еще я ненавижу себя, - выдохнул Андрей, приблизившись к краю крыши. – Я бы с удовольствием спрыгнул, но сейчас я не имею на это права, - проговорил он огорченно и повернулся к Чибо. – Прости, брат, я уже должен быть рядом с ней.

- Конечно, Андрей, - ответил Чибо другу. Он и сам загоревал. Всю ночь друзья не сомкнули глаз. От безграничной грусти они выпили три бутылки водки так, что и кусок не полез им в горло.

А наутро их пути разошлись. В этот день на лице Чибо отражалось другое настроение: вместо смеющегося и веселого облика - печальные глаза и отчаяние на лице, черная слеза с одной стороны и опущенные брови.

На улице обильно сыпал снег. Красный Клоун сидел истуканом на своем желтом чемодане на главной городской площади, не в силах сказать ни слова. 

Так продолжалось около недели. По вечерам его красный наряд полностью белел от снега. Все удивлялись и интересовались, что же с ним случилось, множество детишек приходило повидать Чибо, а он все сидел молча на своем чемодане и печально смотрел в бесконечность. Все считали, что он потерял главного человека – своего партнера и поэтому так переживал. На обледеневшем асфальте перед носом Чибо все равно слышалось звяканье металлической мелочи, но он, уходя, не трогал ни одной монеты, и снова бесследно исчезал в белоснежном дожде.

Городские детишки, глядя на него, очень загрустили: полный жизни, улыбчивый Красный Клоун куда-то неожиданно исчез.

Однажды ночью Чибо, мучаясь от бессонницы, встал с постели и поднялся на крышу здания. Как обычно, в холодные времена, он разжег огонь в старой дырявой металлической бочке, сел в старое, потрепанное кресло, подставил ноги к огню, и снова направил печальный взор к небу. 

Шел небывалый снег. С неба беспорядочно слетали белоснежные снежинки, поблескивающие, словно звездочки, в ночной тьме. Согревшийся в тепле Чибо немного задремал, и вдруг в ушах четко и убедительно раздалось: «Все решается на уровне веры,ты можешь поспособствовать излечению девочки. Ты ведь из страны-удела Богородицы Марии». Услышав эти слова он тотчас же проснулся, весь в холодном поту. Еще по меньшей мере дважды он в полусне услышал слова, которые его вдохновили и вселили в него какую-то необыкновенную силу. Оторопевший он встал, достал висящий на шее серебряный крест, подаренный матерью, поцеловал его, перекрестился и в душе его поселился луч надежды. Вся его прежняя жизнь промелькнула перед глазами, как кинопленка, он вспомнил мать, отца, семью... Особенно брата, с которым однажды у него произошла ссора. Все это время они даже не переписывались.

-Гоча Сулханишвили, - тихо произнес он свои имя и фамилию, и им овладело такое чувство, будто повеяло Грузией.  Он понял, что это был знак свыше.

- Всему свое время, и время всякой вещи под небом, время разбрасывать камни, и время собирать камни, - процитировал он известные фразы и намерение его укрепилось, как сталь. 

Сбежав по лестнице вниз, он вошел в комнату, умылся из чайника, подвешенного на веревке, привел себя в порядок, снял висевший на стене костюм, который не одевал, наверное, уже лет пять

Меридиан любви

       Было около часа ночи. Петр потерял чувство реального времени на весь день: он с головой окунулся в свое творчество. На холсте художника все глубже проявлялось его прошлое, оживающее в масляных красках. Вот уже целый месяц ему не давали покоя фрагменты пройденной жизни, а особенно школьные годы. Годы, когда он встретил ее, а потом всю жизнь носил в сердце. До конца картины оставалось лишь пара-тройка штрихов, но он почему-то не торопился ставить точку в своей новой композиции. Им овладело чувство, будто пока он касается своей кисточкой персонажей, изображенных перед ним, он и сам находился в том красивом далеком прошлом, на той стартовой жизненной позиции, откуда начиналось восприятие мира и первые шаги к проникнутому надеждой будущему. В эти минуты его сердце билось по-другому, а в голову приходили только добрые мысли. Где, с кем и в какие времена он был бы счастлив - это он хорошо знал всегда. 

На картине были изображены ангельски красивые дети, рыбачившие на речке, с улыбками на лицах и радостным настроением. Только один из них держался в сторонке – самый привлекательный и особенный. Это была девочка с сачком в руках. В отличие от других детей, она поймала солнце и не скрывала радости. Солнце, завернутое в ее сетку, разливалось золотым светом в реку и привлекало внимание всего мира. 

Петр весь день рисовал с таким увлечением, что не заметил как стемнело. 

Пятикомнатную квартиру в центре Петербурга, которую он получил в подарок от бабушки, он уже давно превратил в художественную мастерскую. Полупустая чашка на журнальном столике, из которой дымился кофе, пепельница, полная окурков и уже почти пустой пузатый водочный графин создавали грустный натюрморт, повествуя о том, что кому-то не хватало рядом очень близкого человека. Петр с детства был одарен Богом большим талантом рисования. В этом была магия и духовность всей его жизни. Кто только не был в его доме: от городской богемы до авторитетов криминалитета. Многие даже назначали друг другу свидания на квартире у Петра. Не поймите неправильно: не то чтобы любой с улицы мог зайти к нему без спроса, открыв дверь ногой, нет, просто он жил открыто и был от этого очень счастлив. Он любил своих друзей и, как мог, всесторонне им помогал. Он даже отвел двоим из них комнаты в своей квартире, чтобы они почаще у него оставались и могли допоздна разговаривать с ним на интересные темы. Кроме того, что Петр был великодушным, он еще и являлся сыном когда-то влиятельной личности в черном мире. Правда, отца его уже не было в живых, но и сегодня все преклонялись перед его памятью. 

Петру было уже шестьдесят лет, но он дал бы фору многим молодым и победил бы их в беге, подтягивании на турнике или танцуя с женщинами танго до утра. Его жизнь была сплошным беспорядком без начала и конца. Почти круглыми сутками под его любимый блюз в доме рисовали, пили и устраивали застолья, но сегодня почему-то никто не зашел в гости и не позвонил по телефону. Он был очень удивлен – этот дом едва ли мог вспомнить подобные дни. 

У Петра еще с ранних лет было прозвище «Метис» - это из-за того, что его мать была красавицей-цыганкой, а отец – потомком одного аристократического рода. В нем объединялось два различных этноса, что дало непревзойденный результат: он был высок и выделялся широкими плечами, забранными назад черными, как смоль, волосами, симпатичными и выразительными чертами лица, благородной бледной коже воскового цвета, длинными бакенбардами и в меру тонкими и изящными усиками. Такой породистый мужчина на сегодняшний день жил один. Его окружало несчетное количество женщин, но Петр теперь физическим предпочитал духовные отношения. Он был сыт по горло их лаской и ничего нового в них не находил. 

У него не было ни детей, ни братьев и сестер, но он никогда на этом не акцентировал внимания. Зато в его квартире собиралось много интересных людей. Господь всю жизнь баловал его верными друзьями, за что он всегда благодарил Всевышнего и часто ходил в церковь. Его разум постоянно был занят различными новыми зарисовками или темами и ему было некогда скучать. Правда, дефицит настоящей женской любви он все же испытывал всю жизнь и был в вечном поиске того единственного и неповторимого человека, который принес бы ему спокойствие. Хотя в то же время Петр понимал и то, что мирная жизнь пенсионера была не для него. 

Большую любовь он испытал лишь однажды, в детстве, и у нее был трагический конец. Поэтому всю жизнь он рисовал того человека и смотрел на мир и воспринимал все ее глазами................................................................................................................................................................................................................

«Наш Тимур»

В городе стояла поздняя осень. Блуждающий ветер то срывал с чьей-нибудь головы шляпу и гонял ее по улицам и скверам, то сбрасывал с балконов небольшие цветочные горшки и пугал прохожих своим бесшабашным характером. Укутавшись в теплые одежды люди шагали по улицам, не теряя времени зря в ожидании зимы: у кого-то уже была припасена провизия, а кто-то заботился об этом сейчас, торопясь на рынки или магазины. Дело было в том, что этот Богом дарованный, маленький прекраснейший городок Арго, будто сверкающий бриллиантовый камень, вставленный посреди гор, в зимний период из-за сильного снегопада часто был оторван от остального мира. И только одного одинокого мужчину, лет под сорок, не волновало, как прожить наступающую холодную зиму: он все равно никогда не был трезвым, и так или иначе, холод его не беспокоил. Все звали его «наш Тимур». 

Когда-то Тимур был очень сильным спортсменом, а именно боксером. Много раз он прославлял страну своими спортивными достижениями, особенно этот маленький городок, откуда он и был родом. В своей спортивной карьере он создал десятилетнюю непобедимую эпоху, и было время, когда все носили его на руках. Но, к сожалению, далее его судьба сложилась иначе. 

Никто не знал, почему так произошло, сам он тоже не выставлял напоказ своих чувств. Теперь он всем своим существом утонул в бутылке водки и выбираться оттуда не собирался. Не проходило ни дня, чтобы он не напился дважды, а то и трижды. 

У Тимура было золотое сердце: он всех любил и старался уважить, как мог. Он любил людей, животных, природу... Не было в нем никакого коварства и корысти. 

Этим утром по дороге он случайно столкнулся со своей крестницей и радости его не было предела. И в то же время ему захотелось провалиться сквозь землю: у него не было ни копейки в кармане, чтобы отправить крестницу на такси или куда-нибудь ее пригласить - хотя бы в кафе, на чашечку кофе - и нормально с ней поговорить.

Лет семь назад Тимур сам распустил слух, будто навсегда уехал из Грузии. На самом же он вернулся в маленькую горную деревню, в дедушкин деревянный дом, жить и, скорее всего, умирать тоже. Он предпочитал, чтобы знакомые и родственники были на него обижены, чем видели бы его в таком состоянии. Слишком горд был по своей натуре Тимур и не вынес бы насмешек. Хотя в последнее время он уже ни на кого не обращал внимания. Теперь он сильно исхудал, сгорбился и стал бледным – от прежнего Тимура не осталось и следа, но дух его был таким же непоколебимым, сильным и непокорным, и в случае необходимости он, не задумываясь, вступил бы в схватку с тысячей человек. Все в том маленьком уголке знали об этом свойстве его характера и в той или иной жизненной ситуации многие старались поступать при нем правильно и вести себя рядом с ним прилично.

Тимур пил вино только с двумя людьми: одним из них был дядя Коля, столяр, у которого на кисти правой руки все пальцы, кроме большого, были в порезах от электропилы, но рюмку водки он все равно удерживал в ней ловко. А вторым был Короткий Валико, бывший баскетболист, двухметровый мужчина. Когда они собирались вместе, он, словно ночной фонарь, возвышался над обоими. 

Не найдя ни одного из них, как это произошло сегодня, Тимур пил один. И хоть он этого не любил, другого выхода не было: не выпив, он всю ночь мучился от алкогольной лихорадки.

Сегодня он опять взял в магазине две бутылки водки в долг, и уже собираясь подниматься в автобус