Елена Веленская

Вернувшись, Санька протянула мне склянку с красным зельем.

— Ну что, не воспользуешься шансом добровольно рассказать, куда дел девочку?

— Сожрал! — хохотнул зверь.

— Зря только время теряешь, — усмехнулась брюнетка.

— Ты права, если девочка где-то одна и испуганна, — пробормотала я, открывая пузырёк, — то нам не стоит медлить.

Вытащив пробку я поднесла бутылочку к морде зверя, но тот, конечно же, добровольно зелье пить не собирался. На помощь мне пришли Иванушка и Данила, которые умудрились продержать голову волка пару секунд, которых мне хватило, чтобы плеснуть немного красной жижи на сжатые зубы животного.

По лесу разнёсся нечеловечий вопль. Мы кинулись врассыпную, и только кот остался рядом с пленником.

— Где девчонка? Мур-р-р.

— Пошёл! Ты! В! Баню! — взревел волк, и его тело выгнулось дугой, из пасти пошла пена, а ярко-жёлтые глаза стали безумно вращаться.

Мы с Санькой прижались спиной к крыльцу и схватили друг друга за руки.

— Нафиг эти зелья правды, — прошипела я.

— Это не зелье правды, — раздался с порожка голос домового, и мы с подругой обернулись. — Это зелье боли.

— Ты знала? — я посмотрела на брюнетку.

— Что? Нет, конечно! — возмутилась девушка. — Ты сдурела что ли?

Из-за того, что Санька явно что-то от меня скрывала, мы стали отдаляться друг от друга. Или мне просто так казалось. В любом случае, я поняла, что сейчас меня занесло в предположениях. Санька бы так точно никогда не поступила. А вот Баюн...

— Где девчонка? — повторил друг Бабы Яги. — Расскажи нам, и боль уйдёт. Мур-р-р.

В этой сцене обычный кошачий "мурк" был совершенно неуместен. Ледяной взгляд зелёных глаз с полыхнувшим в них пламенем был направлен на волка, метавшегося среди мерцающих пут, мучающегося от страшной боли. А Баюну это как будто бы нравилось.

У меня по спине побежали мурашки, и мне впервые стало так страшно за всю мою жизнь.

— Баюн! Баюн, прекрати это, пожалуйста! — я кинулась к коту.

— Ты отвёл девочку к Кощею? — мой препод абсолютно не обращал на меня внимания. Шерсть его встала дыбом, и Баюн казался больше по размеру, чем обычно. А возможно он действительно увеличился. Зверь тронул Серого лапой, и волк взвыл. — Признай, что ты отдал Любаву хозяину!

— Нет! — рявкнул пленник. — Нет!

— А где она? — сипло спросила я, слыша, как у избушки Санька и Яшка говорят что-то о противоядии к зелью боли.

— Её! Забрал! — Серый выкрикивал каждое слово, будто выплёвывая, морщась от страдания. Он сжался в комочек и теперь уже не выглядел, как страшный огромный зверь, а напоминал испуганного волчонка.

— Кощей?! — воскликнул Баюн.

— Каравай! — взвыл пленник.

— Каравай? — потерянно повторила я. — В смысле? Что за каравай?

— Круглый, с большими детскими глазами? — уточнила Санька, до которой дошло быстрее.

— Коло? Любаву забрал Коло? — я отшатнулась от животных и услышала голос Яшки.

— Противоядие, — сообщил домовой. — Должно помочь.