Esencel

Боится смертный темноты,

Её безмолвия слепого,

Где тени шепчутся пусты,

Рождая призраков из слова.

Он ждет чудовищ из углов,

Сам породив их страхом в мыслях,

И власть таинственных покровов

Страшней оков ему повисла.

Но тьма - лишь холст для наших глаз,

Отсутствие дневного света.

В ней дрёма ждет усталых нас,

Иль тень, что не несёт ответа.

Как ночь, баюкавшая звёзды,

Как пазуха глухой тиши, -

Вражды она сама не порождает,

Ее рисуем мы в глуши.

Куда страшней провал немой,

Не в ткани сумрака ветвистой,

А в сердце - язвой ледяной,

Пустой, бесчувственной, нечистой.

Где состраданию нет мест,

И не пробьется луч надежды,

Где «все равно» - циничный жест -

Душе остывшей как одежда.

Вот вакуум, где стынет кровь,

Где вычеркнут малейший след участья,

Где стала пеплом вся любовь,

И в никуда ведут пути от счастья.

Там равнодушие - как бронь,

Но та броня - давно темница.

Душа забыла свой огонь,

Иль крик беззвучно в ней стучится.

Так что же глубже ранит нас:

Та ночь, что землю кроет тенью?

Иль холод стынущих зеркал - глаз,

Наполненных одним забвеньем?

Вот Ужас истинный глядит -

Не образ, пойманный во мгле.

Та пустота, что мир затмит,

Она - у нас. Внутри. Не прячется во тьме.