za-etss

Могу только присоединиться к комментарию выше - художники часто люди стеснительные и неболтливые. Именно потому, что текст вызывает очень много эмоций, их сложно ужать в содержательный словесный комментарий, а написать просто "спасибо, очень здорово" тем более неловко. Я безмерно рада, что хотя бы отчасти получилось в рисунке ухватить нужные образы - и все равно чувствую, что этого недостаточно. Столько всего интересного осталось "за кадром"... Прекрасно, что столько авторов разделяют мои чувства и добавляют свое видение! Значит получился живой и волшебный мир, в котором хочется жить! 

Я просто жизни без аудиокниг не представляю! Да, глазами читать правильнее, впечатления богаче, но банально не хватает времени...

Делайте, что сочтете нужным с картинкой, я буду только рада! Самое грустное, когда работы мертвым грузом лежат, никому не видимые

Объем, кстати, не ощущается - в хорошем смысле. С какого-то момента читаешь запоем - и уже не оторваться до конца. Было бы, конечно, шикарно иметь аудиоверсию, я в последнее время на художественную литературу с трудом время нахожу, глаза-то у художника одни, приходится выбирать)) А вот слушать под рисование такие тексты - идеально просто, и чем длинее, тем лучше!

Ух, так жаль, что их мало видно. Дольше всего с ними возилась, вообще не понимала, как подступиться. Потом получилось - но таких малюток разглядит только оочень вдумчивый зритель

Благодарю!

Спасибо, приятно, что не зря старалась!

Спасибо! Старалась от всей души!

Благодарю! Книга и подкупила тем, что в нее можно и нужно углубиться, распробовать и посмаковать. Приятно выделяется на фоне изрядного количества литературного "фастфуда". К такому тексту и визуал хочется предложить, скажем так, сложносочиненный.

Не понимаю, как иллюстрировать книгу, не прочитав и не проникшись. Хотя и фрагментами даже ваш текст цепляет очень сильно. Оборотная сторона такого подхода - все очень медленно происходит. Хотелось и к "Клыкам" что-нибудь нарисовать, но времени не хватило(( Может быть попозже, для себя...

Спасибо! Пыталась балансировать на грани индейской и славянской эстетики, вы точно подметили. Хвитт - конечно, любовь! Обожаю рисовать животных и одна из причин, почему книга так запала в душу - изобилие чудесных во всех смыслах зверюшек))

Спасибо, значит главная цель достигнута)) Пришла на сайт, узнав о конкурсе, а осталась ради ваших книг, читала взахлеб. Замечательный язык, завораживающие образы, цельный, живой, увлекательный мир. В общем, много материала для вдумчивой визуализации. Если вам срезонировало, я очень рада!

Это цифра, в традишке сделан только начальный скетч (на фото), остальное в Procreate на айпаде. При необходимости можно выложить полный таймлапс

Иллюстрация к роману "Сын детей тропы" Полины Бронзовой (Олли Бонс)

https://author.today/work/249576

Отрывок из 8 главы:

Шогол-Ву спустился, погладил рогача по спине, потрепал гриву. Поглядел на нептицу, что сидела на дороге и вычёсывала перья на спине, смятые человеком.

— Живо! Садись, и уезжаем!

— Зверь устал...

— Дался тебе этот проклятый зверь! Я уже слышу копыта их рогачей — ну, живо! Или уходим вдвоём, или не уйдём!..

— Что значит «вдвоём»? — возмутился человек.

Шогол-Ву толкнул его к рогачу.

— Садись.

Дважды просить не пришлось.

— Ты, знающий мать!.. Если отстанете, я не буду ждать!

Охотница, сплюнув, забралась на спину чёрного рогача, ударила пятками и понеслась с холма.

Шогол-Ву хлопнул по боку старого зверя, на котором сидел человек, и когда тот тронулся с места, побежал следом. Нептица поднялась, отряхнулась и затрусила за ними.

— Долго так бежать будешь? Садись давай! Я из-за тебя и подстегнуть эту тварь не могу!

Шогол-Ву быстро поглядел назад.

— Уходите вдвоём, — сказал он. — Встретимся у Заставы, у Четырёхногого. Уведу погоню.

— Да ты в своём уме? Догонят! Видел, как я от вас отстал? Эта если бы летать умела...

— Держись.

— Чего?

— Говорю, держись крепче.

Шогол-Ву хлопнул рогача по заду, отскочил, и зверь, испуганный, пустился вскачь. Седок вскрикнул, покачнулся, но удержался. Он оглянулся ещё, но послушал. Не остановился, поскакал за охотницей.

Шогол-Ву погладил нептицу по голове. Та довольно зажмурила тёмные глаза под красными бровями.

— Не подведи, Хвитт, — попросил запятнанный и забрался на белую спину.

Он сидел и ждал, не спеша трогаться с места.

С холма было видно далеко: такие же поля по эту сторону, дорога к Заставе. Двое скакали по ней, тёмные точки, одна за другой. Вот-вот доберутся до развилки.

По левую руку за полями лежала река, далёкая и тонкая, неслышимая отсюда.

Поднялась стайка зарянок. Ветер бросился за ними, пригнул неосторожной лапой юные деревца у края поля. Он пролетел над рекой, сделал круг и взлетел на холм. Принёс крики всадников, понукающих рогачей, и топот копыт, и зов от храма, близкий и испуганный.

— Вперёд, — сказал Шогол-Ву, несильно хлопая по белой шее.

Нептица поняла. Двинулась с места, обернулась, скосила тёмный глаз.

— Давай, Хвитт. Уходим!

Крики зазвучали уже близко. Должно быть, преследователи добрались до храма. Шогол-Ву обернулся, чтобы узнать, держат ли они луки наготове, но стражи пока не думали стрелять. Они закричали, углядев его на склоне, не дослушали мужика, хлестнули рогачей и понеслись вниз в облаке пыли.

Нептица, учуяв погоню, скакнула. Хлопнула крыльями. Приближался, нарастая, грохот копыт, людские голоса, храп рогачей. Запятнанный обернулся ещё раз.

— Лети, Хвитт! — приказал он, тронув крыло. — Лети!

Нептица расставила крылья на бегу, оторвалась от земли, пролетела невысоко. Взмахнула крыльями ещё раз, поймала ветер, и он понёс её вперёд, под гору. Подняться ей не удалось, но и того хватило. Воздушная дорога вела зверя быстрее, чем могли бежать рогачи.

— В поля! Нам нужно в поля, Хвитт!

Нептица, покорная руке, свернула, пролетела над изгородью. Белые крылья хлопнули раз, другой, но долго она не продержалась — опустилась. Всадники, разгорячённые погоней, под холмом ушли с дороги, свернули следом. Черноволосый что-то кричал — велел, должно быть, разделиться, но его не слушали. Опьянённые близостью добычи, люди видели только её.

Копыта рогачей вязли в мокрой земле, и звери не могли бежать. Нептица, вытягивая шею, била крыльями по воздуху. Ей удавалось кое-где перелетать, и всё-таки стражи нагоняли.

— Вернитесь к дороге! Лёгнер, Улле!.. Он тут один! — разнёсся крик.

Шогол-Ву оглянулся. Стражи и не думали сворачивать. Двое уже подняли луки.

Запятнанный выхватил стрелу, наложил на тетиву.

Первый его не испугал — с этим справится и ветер. Видно, привык орудовать цепом, не луком. Второй метил в зверя.

Шогол-Ву вдохнул.

Не стало поля, рыхлого, колеблющегося. Умолк голос реки. Затихли крики людей. Только ветер и стрела, живая, рвущаяся к добыче. Только цель.

Он выдохнул, спуская стрелу с привязи.

Рогач вытянул шею, делая шаг, и стрела ударила человека в грудь, точно в синий глаз на стёганой куртке. Страж ещё не понял, ещё скалился. Покачнулся — улыбка сменилась растерянностью, недоверием — выпустил лук и упал в чёрное мягкое поле. Его спутники взвыли.

— Давай, Хвитт, давай! — поторопил запятнанный, сжимая коленями белые бока. — Вперёд!