0
0
70
70
Заходил(-a)
Что, если Ваш мир – это всего лишь чья-то книга? Чей-то незаконченный роман, а Вы всего лишь строчки на бумаге?
Вальтер знает этот страх в глаза. Тот страх, что высасывает из него все жизненные соки. Мучительное осознание что его жизнь, его мир, его тоска – придуманные больной фантазией его создательницы. Он знает, что она следит за ним. Знает, что за ним следят глаза его Читателя, глаза его «Высшего Я», что примеряет его плоть через строки.
И какая буря слов обрушивается на него, когда паранойя находит подтверждение в пожелтевших страницах чужого дневника? Занавес падает, открывая изнанку сцены. Теперь он видит не только призрачный покой своего мира, но и ее — юную Полину, автора его боли. Девушку, которая пишет, чтобы сбежать от собственной реальности.
Перед ним встает вопрос: остаться в обманчивом уюте вымысла или устремиться навстречу реальной боли, рискуя стать для нее всего лишь последней точкой?
Вальтер знает этот страх в глаза. Тот страх, что высасывает из него все жизненные соки. Мучительное осознание что его жизнь, его мир, его тоска – придуманные больной фантазией его создательницы. Он знает, что она следит за ним. Знает, что за ним следят глаза его Читателя, глаза его «Высшего Я», что примеряет его плоть через строки.
И какая буря слов обрушивается на него, когда паранойя находит подтверждение в пожелтевших страницах чужого дневника? Занавес падает, открывая изнанку сцены. Теперь он видит не только призрачный покой своего мира, но и ее — юную Полину, автора его боли. Девушку, которая пишет, чтобы сбежать от собственной реальности.
Перед ним встает вопрос: остаться в обманчивом уюте вымысла или устремиться навстречу реальной боли, рискуя стать для нее всего лишь последней точкой?