650
3 178
65
65
Заходил
Говорят старики у Огненной Скалы, что в начале всех начал был Великий Джер.
Он один создал Землю — не плоскую, как раковина морского улитуса, и не круглую, как глаз ящера, но такую, какой захотел. Указал — и выросли горы. Промолвил — и потекли реки. Стучал хвостом по земле — и от каждого удара взлетало к небу дерево. Иглолист. Священный.
Джер сотворил зверей, траву, змей, терасерпсов и дзерков. Потом разделил их на племена, чтобы не скучали, и дал им песни, огонь, охоту и память. Он сказал:
«Пусть будет свет — но не слишком. Пусть будет ночь — но не навсегда».
И натянул над Землёй Хрустальный Купол, чтобы огни богов не сожгли траву. Чтобы вода не ушла. Чтобы дыхание мира было целым.
Но у Джера был сын — Тому.
Маленький. Любопытный. С пальцами как у дитя, а сердцем как у вихря.
Тому завидовал отцу. Он хотел тоже создать мир.
А потом — захотел его съесть.
Один шаман — никто уже не помнит, чей — увидел знамения в пламени: как Тому прячет Землю под язык, как солнце гаснет, как бурливое мор
Он один создал Землю — не плоскую, как раковина морского улитуса, и не круглую, как глаз ящера, но такую, какой захотел. Указал — и выросли горы. Промолвил — и потекли реки. Стучал хвостом по земле — и от каждого удара взлетало к небу дерево. Иглолист. Священный.
Джер сотворил зверей, траву, змей, терасерпсов и дзерков. Потом разделил их на племена, чтобы не скучали, и дал им песни, огонь, охоту и память. Он сказал:
«Пусть будет свет — но не слишком. Пусть будет ночь — но не навсегда».
И натянул над Землёй Хрустальный Купол, чтобы огни богов не сожгли траву. Чтобы вода не ушла. Чтобы дыхание мира было целым.
Но у Джера был сын — Тому.
Маленький. Любопытный. С пальцами как у дитя, а сердцем как у вихря.
Тому завидовал отцу. Он хотел тоже создать мир.
А потом — захотел его съесть.
Один шаман — никто уже не помнит, чей — увидел знамения в пламени: как Тому прячет Землю под язык, как солнце гаснет, как бурливое мор