Заходил
Кое-где кое-кто у нас порой настойчиво пытается учить меня, заскорузлого, быть проще. Предложения из двух слов, тян эльфиек и нагиб нагибаторов – вот всё, что нужно современному читателю, внушают мне непрошеные советчики.
Да что там, сам Курт Воннегут требует от авторов буквально «жалеть своих читателей». Впрочем, ему-то как раз простительно: английский язык этническому немцу был неродным и им нелюбимым, чего писатель сам особо не скрывал, сравнивая тот со скрежетом разрезаемой жести.
Для меня же¸ испытывающего к нашему умеющему быть великим и ранимым, коварным и бесхитростным, ласковым и безжалостным, интуитивно понятным и невероятно загадочным языку почтение, привязанность и восхищение он – родной.
На нём услышаны мной были первые слова.
На нём мне улыбалась моя мама.
Не верю. Не хочу. Не буду никого считать достойным жалости.
Я своих читателей уважаю. Иногда даже немножко побаиваюсь. А временами больше, чем немножко. Каждый из вас, тех, кто хоть одним глазком заглянул в написанное мной, во многом меня превосходит. Впрочем, и те, кто не захотел, тоже.
И это – не моё открытие. От меня в этом мире мало что зависит. Я – лишь скромный наблюдатель в нём. Всё, что я могу предложить своему читателю, это дружелюбное уважение и искреннее старание не налажать в том, что я делаю. А однолинейным повествованием о Маше, кушающей кашу, и без меня есть кому мир покорять.
Посему приношу весь кулёк имеющихся у меня извинений за используемые мной аллегории, сложно-сочинения и сложно-подчинения, обороты причастные и деепричастные, ветвистость переплетающихся сюжетных линий и прочие неудобоваримости всем желающим равными порциями, дабы не рассорились в процессе дележа. Искренне Ваш
Феликс Мухоморов
