Повесть, написанная почти сорок лет спустя. Об утре жизни. О пьянящей красоте молодости. О любви. О выборе. 1982-й. Москва. Двадцатилетний «почти уже» врач, студент-пятикурсник медицинского института, уезжает на летнюю врачебную практику в дальнюю районную больницу, открывая для себя не только ценность и мимолетность человеческой жизни, но – себя самого. «Остался последний вопрос. Кем возвращаюсь я?». От автора романов «Патч. Канун» и «Патч. Инкубус». Первая книга новой тетралогии – «Белладонна». Содержит нецензурную брань.
Когда скоро тридцать. Когда за холодным окном – тысяча девятьсот восемьдесят пятый. Когда, наконец, нужно любить. Когда время стать мужчиной. Когда пора принять решение. Ты сможешь. Выйдешь на причал и отчалишь – на твоем единственном «Кон-Тики».
Молодая женщина из Эстонии, сорокапятилетний телесценарист-москвич и шестидесятилетний мультимиллионер – волею судеб встречаются на средиземноморском острове и становятся объектом эксперимента, какого не знала человеческая цивилизация: создания новой расы людей, чуждых агрессии, тех, кому уготовано спасти планету от неминуемой гибели. Книга содержит нецензурную брань.
Эксперимент по созданию новой расы чуждых агрессии людей, призванной спасти Землю от неминуемой гибели, продолжается. У героев рождаются и растут дети, обладающие особыми способностями, несвойственными обычным людям. Тем временем ситуация, которая обещала вначале легкое и удачное решение жизненно важных вопросов, внезапно и вероломно выходит из-под контроля.
Роман о том, как мы были неприлично юны и свежи, и я любил её, а она любила другого, а я страдал, и ждал её везде, и всё-всё зря, а через пятнадцать лет я сидел на кухне у этого другого, а он собирался эмигрировать, и только тогда, от меня, узнал, что она любила его, и удивился, а пятнадцать лет назад и не подозревал, и мы выпили, а он уехал далеко и навсегда, а я потом приехал в её город, и позвонил ей, и хотел сказать, что он и не подозревал, а ты-то, а потом понял, какая же я сволочь, если скажу, и трубку положил, не сказав и слова, и она так никогда и не узнала, что он и не понял, а я вдруг улыбнулся, и как наваждение какое с плеч долой, а всё же иногда да тихонечко жалко, что мы были так неприлично юны, и я любил её.