Narita

Под армейскими ботинками заскрипел песок, и повстанец обернулся. Гаурон окинул его взглядом и вдруг ощутил странное чувство. Гремучую смесь восхищения и чего-то еще, чего он никогда раньше не испытывал. Мальчишка был перемазан в копоти, а темные волосы торчали из-под старого платка, повязанного на манер банданы, но в ясных серых глазах не было ни гнева, ни сожалений, ни тревоги. То были глаза святого. Прекрасные глаза.

— Эй, как твоё имя?

— Касим.