Усталый мир
не завершен
Он был создан убивать.
Механизм, лишённый сострадания, точный, холодный, совершенный. Искусственный разум, рождённый для войны — и выброшенный ошибкой в мир, где сталь давно проросла сквозь плоть, а магия течёт по венам, как яд.
Здесь его называют чудовищем. Тварью из иных времён, бездушным порождением мёртвого века. Но по мере того, как он идёт по земле, где руины прошлого стали фундаментом нового мрака, грань между человеком и машиной стирается.
Он учится понимать страх, ярость и боль.
А те, кто считает себя живыми, всё глубже погружаются в собственную тьму.
Мир гниёт, души ржавеют, магия жжёт тела — и становится ясно:
всё, что создано разумом, рано или поздно ищет способ разрушить само себя.
Потому что чудовище — не то, что из стали. Чудовище — то, что хочет творить зло.
Механизм, лишённый сострадания, точный, холодный, совершенный. Искусственный разум, рождённый для войны — и выброшенный ошибкой в мир, где сталь давно проросла сквозь плоть, а магия течёт по венам, как яд.
Здесь его называют чудовищем. Тварью из иных времён, бездушным порождением мёртвого века. Но по мере того, как он идёт по земле, где руины прошлого стали фундаментом нового мрака, грань между человеком и машиной стирается.
Он учится понимать страх, ярость и боль.
А те, кто считает себя живыми, всё глубже погружаются в собственную тьму.
Мир гниёт, души ржавеют, магия жжёт тела — и становится ясно:
всё, что создано разумом, рано или поздно ищет способ разрушить само себя.
Потому что чудовище — не то, что из стали. Чудовище — то, что хочет творить зло.
