Заходил
Как люди становятся писателями? Жил человек, работал, дома пил пиво или вязал носки, и вдруг, бац! Решил стать писателем. Расскажу, как это произошло со мной.
Началось всё с того, что меня уволили, за халатность. У них там что-то взорвалось, а уволили меня. Хотели, уголовное дело завести. Спал я, видите ли, на рабочем месте. Ночью все люди, предаются сну, какое же это преступление? А эти сразу уголовное дело заводить. Но я сказал, что на суде молчать не буду, и начальство смилостивилось. Знает кошка, чьё мясо съела! И меня просто уволили, по собственному желанию.
Оставшись без средств к существованию, я взял кредит и залез в долги, но это не исправило ситуации. На работу меня не брали.
— А, это тот подрывник, — хмурился потенциальный работодатель, — гните его в шею. И меня гнали в шею. Причём, практически отовсюду, куда я не приходил. В конце концов, меня вытолкали в шею из моей квартиры, за долги. Лето я провёл на улице, припеваючи. Но наступила осень, потом неожиданно пришла зима и ударили морозы. Мне пришлось переехать в подвал, где было тепло, от труб горячего водоснабжения.
Оказалось, что подвал обитаем. В подвале жили кошки. Они гостеприимно разрешили мне, остановится у них на ночлег. Они даже не побрезговали, разделить со мной ложе, которое я устроил из картонных коробок. Соседские старушки, подкармливали их, всякой всячиной.Кошки были не жадными, и охотно делились со мной. Старушки вставали ни свет, ни заря, и мои кошки успевали съесть колбасу, пока я спал. Мне доставалась одна картошка и макароны. Я корил кошек, за невоздержанность, и старался объяснить им, что тоже нуждаюсь в колбасе. Кошки мурлыкали, виновато терлись об руки, извиняясь за свою невоздержанность, и продолжали чревоугодничать.
Я решил, что чревоугодничество это грех, и оставил кошек в покое. В конце концов, старушки кормили их, а не меня. Мне старушки не дали бы ничего, даже хлебной корки. Я просил, я знаю. Ко всему, старушки, обнаружив, что их кошки неожиданно полюбили картошку и макароны, стали приносить больше, так что мне вполне хватало.
В общем, с кошками у нас была полная гармония, не то,что с людьми. Кошки даже доверяли мне своих детей, когда им нужно было отлучиться из подвала, по своим кошачьим делам. Они приглашали меня с собой, но дворник запер подвал. Кошки выходили через подвальное окно, а я не мог воспользоваться их выходом. В окно я не пролезал.
Человек существо ненасытное. Он всегда чего-нибудь хочет, ему всегда мало того, что он имеет. Стоило мне обрести кров и хлеб насущный, как мне захотелось зрелищ. Кошки довольствовались тем, что смотрели в подвальное окно. У них было, чему поучиться. Но учиться у кошек благородному искусству созерцания я не стал, потому что судьба сделала мне королевский подарок.
Дворник притащил в подвал связку новых книг. Чудак хотел накопить и сдать макулатуру, чтобы купить себе сахару и дрожжей. Но макулатуру нигде не принимали, и книги остались мне. Я стал читать, устроившись возле окна.
Прочитав всю стопку, я задумался. Такие, высосанные из пальца истории, я могу рассказывать дни и ночи напролёт. В прошлой жизни меня так и называли, сказочником.
— Почему до сих пор ничего не сделано? — интересовалось начальство. И я подробно объяснял, почему.
— Опять басни сочиняешь, сказочник? — хмурилось начальство. Оказывается, я давно был сказочником и сочинял басни. Я и сейчас, могу рассказывать, ночи напролёт. Хотя нет, ночи не могу. Ночью я повадился спать. Вредная привычка, я за неё уже пострадал, но так и не смог от неё избавится.
Так вот, прочитав книги, я задумался, и посмотрел последнюю страницу. Ту, где написана цена. Цена была не большая, но я бы лучше хлеба купил, на эти деньги, чем книгу с такой историей. Старушки кошкам хлеба не приносили. Потом я посмотрел тираж. Тираж был приличный. Я прикинул, что таких денег вполне могло бы хватить на колбасу. И для меня и для кошек.
И я решил стать писателем и написать роман. Чтобы, сразу на всё хватило. Нам на колбасу, и мне на новые штаны и квартиру. Вооружившись обломком карандаша и раскопав в макулатуре старую конторскую книгу с чистыми страницами, я приступил к делу. Оказалось, что написать историю, не так-то просто. Рассказчик оживляет свое повествование интонацией, мимикой, жестами. А тут одни слова. Где их столько взять? И ко всему, моя история, написанная на бумаге, оказалась коротенькой, до ужаса. Какой там роман! Это даже не школьное сочинение, как я провёл лето. Кому интересна история человека, проведшего лето на улице? У нас в стране таких миллионы.
Где взять, столько интересных историй? Кошки старались помочь, и рассказывали мне свои истории, но записать их я не смог. Нет у меня способности, к языкам. Я и простеньким английским, владею с грехом пополам, а тут кошачий. Не быть мне писателем, — с грустью подумал я, и тут дверь в наш подвал с грохотом отворилась. Вниз спускался какой-то человек. Решив, что это дворник, мы с кошками поспешили удалиться, подальше от входа. Но нарушивший наш покой человек, не был дворником. Дворник спускался в подвал с топотом и отдышкой, распространяя вокруг запах перегара. А этот спустился почти бесшумно, осторожно ставя ноги.
Притаившись в темном углу, мы с кошками рассматривали вошедшего человека. Этого человека, не остановил замок на железной двери. Он снял его, вместе с петлями голыми руками. Выбросив замок, одетый в ватник человек сплюнул кровью. Он стоял согнувшись. Низкий подвальный потолок не позволял ему выпрямиться, во весь рост. Опершись руками на колени, человек отплёвывался. Лицо его было разбито в кровь, ему здорово досталось. Отплевавшись от крови, он присел на корточки, и тут заметил нас.
— И тут кошки, — прошепелявил вошедший и вытащил из-за пазухи кинжал. Выставив перед собой лезвие, он оперся спиной на стену, сгруппировавшись, словно боялся, что мы можем на него напасть.
— Не трогайте моих кошек! — попросил я, и на всякий случай подобрал прут арматуры.
— Кошки с крыльями? — прошепелявил человек. Говорить нормально он не мог, у него были выбиты зубы. Да у него галлюцинации! — догадался я. Очевидно, что вломившийся в повал, находится под воздействием наркотиков. Не удивительно, что он смог оторвать замок.
— Ну что вы выдумываете, какие крылья у кошек? Обычные кошки, — спокойно ответил я этому галлюцинирующему наркоману, стараясь его не раздражать. Он не поверил мне на слово и приказал взять кошку на руки, что бы он мог её рассмотреть. Я показал ему трёх, только тогда он успокоился, и убрал оружие. Утерев лицо рукавом, наркоман достал из кармана мобильный телефон. Он долго шевелил губами, бормотал цифры и наконец, вспомнил нужный номер.
— Хряк? Что, не узнаешь? Это бизон, — бормотал наркоман. Иногда ему приходилось повторять свои слова, по несколько раз, прежде чем их можно было разобрать. — Зубы выбили. Я это, я, третью могилу от стены, помнишь? Живой я, живой. Дело есть. На пол лимона. Забери меня. Я тут завис, — и тут беззубый наркоман оглянулся на меня, — Мы где?
— В подвале, — осторожно ответил я.
—Я знаю, что в подвале, козел! Адрес какой? В трубку скажи, — и он сунул мне телефон. Я взял телефон и поздоровался. Человек, говоривший со мной, попросил меня описать бизона. Я начал с того, что бизон это парнокопытное жвачное животное, но человек, слушавший меня, засмеялся и попросил описать человека, передавшего мне телефон. Я описал беззубого высокого наркомана в ватнике. Тогда говоривший со мной человек, попросил посмотреть, какие татуировки есть на наркомане.
— Там просят, что бы я посмотрел ваши татуировки, — сообщил я. Сидевший на корточках наркоман, молча скинул ватник и рывком стянул рубаху. Раздевшийся человек, не мог быть наркоманом, у наркоманов не бывает таких бицепсов. Примерно такой же силач, разрывает пасть льву, на Петергофских фонтанах. Но тело этого Самсона, было сплошь покрыто страшными шрамами и замысловатыми татуировками.
Я рассказал, что нарисовано на груди, животе, и правой руке татуированного силача, и хотел рассказать о рисунках на левой руке, но слушавший меня перебил.
— Адрес говори, — я сказал номер дома и улицу, но слушавший этим не удовлетворился. Он потребовал назвать город и область, а потом обозвал наш старинный город нецензурным словом. — Отдай ему трубку, — приказал мне слушавший, и я отдал. Бизон, взял телефон, и некоторое время слушал, что говорит ему его товарищ. Потом он плюнул на пол кровью, спрятал телефон в карман, и вытащил из другого кармана полную пригоршню, каких-то сушёных листьев.
— Бумага есть? — прошепелявил Бизон и, не дожидаясь разрешения, оторвал страницу, от моих записей, лежавших около окна. Он послюнявил бумажку, и скрутил самокрутку.
— Спички ест? — прохрипел Бизон, вопросительно глядя на меня. Спичек у меня не было, и я отрицательно покачал головой.
— Ничего у тебя нет, — презрительно покачал головой Бизон. Я хотел сказать ему, что у меня всё есть, но передумал. Говорить, с этим страшным человеком, мне не хотелось. Бизон снова достал кинжал, я забеспокоился и хотел подобрать арматуру, но Бизон отвернулся к стенке. Чиркая кинжалом по кирпичам, он высекал искры, и пытался раскурить свою самодельную папиросу. В конце концов, это ему удалось. Бизон, спрятал кинжал, сел опершись на стену и вытянув ноги, и с наслаждением затянулся. Он сидел, с поджатыми губами, вытаращив глаза. Я уже подумал, что ему стало плохо, и придется вызывать скорую помощь, но тут Бизон наконец выдохнул. Помещение наполнилось едким дымом, у меня запершило в горле, я закашлялся. Кошкам дым тоже не понравился, и они поспешили выйти на улицу. Глаза резало, я последовал их примеру, благо дверь в подвал теперь была открытой.
На улице стояли холода, и я сразу замёрз, так как в спешке оставил своё пальто в подвале. Замёрзнув до самых костей, я вернулся в подъезд. Но там постоянно ходили люди, обзывая меня не хорошими словами и грозясь вызвать полицию. Мне пришлось, укрыться от них в подвале. Осторожно притворив тяжёлую дверь, я на цыпочках спустился в подвал, и прошмыгнул в дальний угол. Дым успел выветриться, Бизон неподвижно сидел у стены.
— Холодно? — поинтересовался Бизон. Я подтвердил, что на улице очень холодно.
— Это хорошо, что холодно, — кивнул головой Бизон. — Гораздо хуже, когда жарко. Я, брат, из самого пекла вышел, — сообщил Бизон. И он стал рассказывать мне свою историю, где события одно страшнее другого, сплетались в один сплошной кровавый кошмар. В его истории было всё. Любовь и предательство, клятвы на крови, братская дружба и людоедство, поджоги и взрывы, измена Родине и героические подвиги во славу Отечества, азартные игры и чудовищные эксперименты, истинная вера и безбожие, кровосмешения и содомия, все возможные грехи и все возможные благодетели.
Затаив дыхание и замирая от ужаса, я ловил каждое слово. А потом у него зазвонил телефон, и он засобирался. На прощание он подарил мне свой ватник.
— Дарю, — хохотнул Бизон, пнув ногой свою одежду, — Носи, на здоровье, — и он, не прощаясь, покинул мой подвал. Возможно, он и не был плохим человеком, просто жизнь была к нему не слишком милосердна. Подобрав с пола ватник, я выкинул из кармана ядовитые листья и осмотрел обновку. Ватник был совсем новый, только один рукав был немного испачкан чем-то липким. На спине ватника была нарисована мишень, а на груди длинный номер. Сейчас стало модным, носить одежду с непонятными надписями и рисунками. Я примерил ватник, он оказался мне немного великоват, но это ничего. Теперь и я буду одет, по моде. Из своего пальто, я решил сделать матрас. Спать на картонных коробках, было холодно и не слишком удобно.
Мои кошки вернулись в подвал. Мы уютно устроились, на новом матрасе. Я прихватил с собой конторскую книгу и, вооружившись карандашом, стал записывать историю, подаренную мне Бизоном. Я сразу решил, записать всё как есть. Пусть читатели узнают правду. Хватит кормить их сладкими сказками. Жизнь в России сурова, как декабрьские морозы, и непредсказуема, как калейдоскоп.
Я уже держал за хвост, свою птицу удачи. Эту историю, любое издательство, с руками оторвёт. И выпустит много новых книжек, в ярких обложках. А мне, много не надо. Маленький домик, на берегу тёплого ласкового моря, где рыбаки каждое утро приводят в порт свои лодки с уловом свежей рыбы. Кошек я возьму с собой. Хотя, наверное, они не согласятся уезжать. Это их дом, это их подвал, они тут жили всегда, и до меня, и будут жить после, когда меня здесь не станет.
P.S.
Заранее предупреждаю своих потенциальных читателей, что у меня ничего не вышло. Моя Жар птица от меня улетела, оставив только несколько перьев, на память.
Не прошло и получаса, как на улице раздался собачий лай, в подъезде послышался шум, и в наш подвал ворвалась огромная овчарка, в широком кожаном ошейнике. Свирепое животное готово было броситься на меня и, несомненно, разорвало бы меня на куски, но кошки благородно встали на мою защиту. Я защищал их от человека, кошки решили защитить меня от собаки. Они отплатили мне добром, за добро, а в людской жизни так не бывает.
Издав свой боевой клич, кошки бесстрашно бросились на врага. К такому повороту событий, овчарка явно была не готова. Поджав хвост, она пулей вылетела на улицу, не задерживаясь в подъезде. Кошки дружно кинулись в погоню. Они были полны решимости, достойно наказать наглого агрессора. В качестве трофея мне остались клочья пегой шерсти. Кошки отстояли наш подвал, вот на какие свершения способен дружный коллектив.
Но беда, не приходит одна. Едва стих на улице собачий визг, как в подъезде снова раздался шум. Бухая по ступеням тяжелыми ботинками, в подвал ворвались люди в масках, вооруженные автоматами. Не здороваясь, они всей толпой навалились на меня. Я и пикнуть не успел, как меня скрутили, вывернули руки, уложили на живот и сковали конечности наручниками за спиной. Усевшись верхом на меня, эти люди стали поздравлять друг друга, с удачно проведённой операцией. Они запыхались, во время этой операции, и долго не могли отдышаться. Отдохнув, с новыми силами они взяли меня, как мешок с картошкой, и поволокли на улицу. Выволакивая меня из подвала, они случайно зацепили моей головой за ступеньки, и я потерял сознание.
Очнулся я от того, что в глаза мне бил яркий свет, а на голову лилась холодная ладонь. Я сидел на стуле. Руки, по-прежнему были скованы за спиной, и какой-то добрый человек умывал мне лицо.
— Вы кого притащили? — вопросил властный голос. Говорившего человека я видеть не мог, мешал яркий свет. Но я сразу понял, что он здесь хозяин.
— Джульбарс взял след, — принялся оправдываться человек, стоявший за моей спиной.
— Бизон, выше двух метров ростом, а это кто? Заморыш помойный! — рокотал властный голос.
— Сообщник, наверное, — оправдывался человек за спиной.
— Сообщник? Ну, я вас научу, как дела шьются! — прошипел хозяин, — Под трибунал, пойдёте. Два часа у вас, что бы Бизон был. Живой, слышишь меня? Живой! — прогремел хозяин.
— А с этим, что делать? — растерянно поинтересовался человек за моей спиной.
— Выкиньте его, немедленно. Весь кабинет провонял, — распорядился хозяин кабинета.
Меня подхватили под руки, и потащили спиной по ходу движения. Я надеялся, что к выходу. Мои провожатые пригнули мне голову, я мог видеть только их ноги, в дорогих туфлях. Оказавшись на улице, я очень обрадовался. Провожатые освободили меня от наручников. Осмелев, я попросил вернуть мне мой ватник, сославшись на то, что на улице было холодно. Моя просьба, почему-то очень рассердила провожатых. Ватника мне не дали, зато дали такого пинка под зад, что я полетел головой в сугроб.
Выбравшись из сугроба, я огляделся. Улица, на которую я попал, была мне совершенно не знакома. Вокруг возвышались многоэтажные дома. По своему горькому опыту, я знал, что такие дома совершенно не пригодны для жизни. Подвалы в них заняты многочисленными магазинами, торгующими спиртным, сигаретами и прочей отравой. Где он, мой уютный подвал? Зачем у меня отобрали ватник? Разве люди, в итальянских туфлях, носят ватники?
Погружённый в свои горькие мысли, я побрёл, куда глаза глядят. И удача мне улыбнулась. Не зря говорят, дорогу осилит идущий! Я увидел невдалеке высокую кирпичную трубу. Из трубы шёл дым, это было отличное место. Там всегда найдётся, тёплый уголок, для такого, как я. Приободрившись, я поспешил, навстречу судьбе.
Как я устраивался на новом месте, длинная история. Все такие истории похожи, как две капли воды. Ищущий, да обрящет. Скрытное проникновение на охраняемый объект, через дырку в заборе, открытую форточку, плохо запертую дверь, в конце концов. Похищение небрежно оставленной одежды и продуктов питания. Организация спального места, на трубе теплотрассы. В общем, жизнь наладилась. Ко всему на новом месте, я нашёл себе новых друзей. В моем старом подвале жили кошки, а здесь жили собаки. Мы сразу нашли общий язык. Эти собаки были совсем не похожи на ту бешеную псину, что без причины хотела напасть на меня, в моём подвале. Узнав друг друга лучше, мы подружились по-настоящему.
Огорчало только то, что ударившись о ступеньки головой, я позабыл историю, подаренную мне Бизоном. Вспоминались только несвязанные между собой эпизоды, события и герои повествования. Бизона я вспоминал часто. Где он теперь? Поймал ли он свою Жар–птицу? Отмолил ли он грехи свои? Нет ответа.
Пытаясь восстановить его рассказ, я стал записывать свои воспоминания. После удара головой о ступеньки, с моей памятью, что-то произошло. Со мной это было? Или это мне Бизон рассказывал? Я вспомню, обязательно вспомню. И тогда…
