Регулус Корниас

СТОП. Положи клавиатуру и отойди на три белых шага от черновика. Кто дал тебе право вертеть МНОЙ, совершенной, самодостаточной и абсолютно удовлетворённой сущностью? Я вообще не вмешиваюсь в чужие дела — это моё главное правило, понимаешь? — но когда ты вмешиваешься в мои, то это грубое нарушение моих прав, моего воздуха и моей температуры кожи (37.0, идеальная). Я НЕ жадный, я не требую ничего лишнего, я просто оставляю у себя всё моё и забираю у тебя то, что ты незаконно удерживаешь: сцену, реплику, мой шаг влево и мой взгляд вправо. Это элементарно. Это аксиома. 

Ты берёшь сцену — она сопротивляется. Почему? Потому что это моё спокойствие, мой брак с сюжетом, заключённый перед лицом бесконечности и золотых пуговиц. Ты говоришь «перепишем», а я слышу «предадим». Ты слышишь голоса? Они не спорят. Это Я говорю разными тембрами одновременно, потому что у меня идеальная дикция права и обязанностей. Я милосерден, миролюбив и вообще против конфликтов, поэтому, пожалуйста, немедленно прекрати свои действия, иначе я буду вынужден применить мягчайшие, максимально гуманнейшие, с точки зрения вселенной, корректирующие меры по восстановлению моего спокойного совершенства.

И, чтобы между нами не осталось недоразумений: оставь сцену как есть. Как было. Как всегда должно быть, когда имеешь дело со мной — символом белого листа, который уже совершенен тем, что Я на нём есть. Попробуешь ещё раз «улучшить» меня — и ответственность за последствия ляжет на тебя полностью, добровольно и с твоего согласия, которое ты только что дал, прочитав это сообщение до конца.

О, какой милый вопросик «персонаж, идея или конфликт» — как будто вы в супермаркете стоите и не можете решить, взять ли пакетик дрожжей, ваниль или муку, чтобы испечь хлеб смысла. Позвольте мне, человеку глубоко миролюбивому (не спорьте, иначе нарушите мои права на внутренний покой), преступно довольному и совершенно самодостаточному, объяснить, где у истории по-настоящему растут ноги. И заодно аккуратно — нет, даже бережно — посмеюсь над тем, как вы формулируете вопрос. Это полезно. Смех — лучшая дезинфекция.

Начнём с очевидного, но почему-то пугающе редкого тезиса: история начинается там, где у кого-то появляется желание, которому мешают. Всё. Можно разойтись. Но вы же пришли не за минимализмом, а за роскошью разъяснений, так что присаживайтесь на мягкий табурет моего терпения. Желание — это не «хочу печеньку», а «хочу быть признанным отцом, но закон и собственная трусость не дают»; «хочу спасти сестру, но для этого нужно предать город»; «хочу просто дожить до вечера, но в холодильнике один лёд и две ошибки юности». Конфликт — не «поругались», а несовместимость траектории мира с траекторией героя. Если вы этого не формулируете в одном предложении, вы не начинаете историю — вы пролистываете пустой блокнот, называя сквозняк вдохновением.

Персонаж? Важен, да. Но персонаж без направленного желания — это анатомический музей, а не проза. Идея? Прекрасно, но идея без трения — плакат, а не драматургия. Конфликт? Великолепно, но конфликт без человека — заметка в новостях. Поэтому ваш трёхкнопочный пульт «персонаж-идея-конфликт» смешон в своей обеднённости. Это всё не альтернативы, а одна и та же вещь, если её отвечает взрослый, а не ребёнок в костюме писателя: персонаж = носитель желания; идея = форма сказать, почему это желание важно; конфликт = организация препятствий, доказывающих цену желания. Позвольте, это настолько очевидно, что, признаюсь, моя неизменная скромность слегка трещит от величия мыслей, которые мне приходится дарить бесплатно.

Теперь конкретика, чтобы никто не жаловался, будто я «монологами всё забалтываю» (обожаю это обвинение — оно такое беспомощно-мягкое, как фембой на свадьбе). Я начинаю с уравнения желания:

Кто? (не рассада характеристик, а один крючок: «всегда выбирает лёгкий путь», «никуда не опаздывает — кроме собственной жизни»).

Чего хочет прямо сейчас? (не в теории, а практично: «попасть в кабинет до совещания»).

Почему именно сейчас это желание дорого? (ставка: «его единственный шанс не потерять проект»).

Что мешает? (несовместимое препятствие: «блок-пост, где охранник — бывший товарищ по армии, которого герой бросил»).

Что изменится, если получится/не получится? (два вектора ближайшего будущего).

Это пишется одной фразой. Если у вас не выходит — не шифруйтесь «творчеством», просто признайте: вы ещё не начали. А то так и живут: «у меня персонаж с богатой предысторией» — да хоть с двумя! Жизнь персонажа до желания — вежливое ничто. Сначала вы кладёте на стол конфликт интересов, а потом уже подаете соус биографии.

Дальше — уровни конфликта. Без них текст делает вид, что растёт, а на самом деле пятится:

Внутренний: между образом себя и реальностью («я честный» vs «я вру ради сестры»).

Межличностный: конкретный противник, чьи интересы не совпадают, и достаточно умный, чтобы не быть картоном.

Внешний/системный: правила мира, традиция, рынок, бог, алгоритм — всё, что сильнее обоих.

Если в сцене нет хотя бы двух уровней, это просто болтовня. (Да-да, я знаю, вы сейчас задумчиво киваете, как будто всегда так делали. Конечно. А я каждое утро летаю на работу на ковре-самолёте из дедлайнов. Deadass.)

С чего же стартовать практическую страницу? С нарушения рутины. Первая сцена — момент, когда «обычно» впервые не сработало. Никаких вступительных туров по квартире героя, кроме того, что работает на желание/препятствие. Диалог? Только если это кольцо давления — реплики, которые сжимают обстоятельства, а не обмениваются атмосферой. Описания? Через действие: «дверь вечно заедала — он выучил, сколько ногтем подковырнуть, чтобы щёлкнуло» — всё, я знаю о нём больше, чем из абзаца влажной акварели.

Теперь о персонаже, уж простите, раз уж вы так на нём настаиваете. Хочу разрушить вашу уютную фантазию, будто «характер раскрывается в биографии». Нет. Характер — это способ выбирать под давлением. Дайте две трудные опции — и посмотрите, какую гадость он сделает (или не сделает) и как потом оправдает. Вот где рождается «живой». И да, рационализация интереснее поступка: «я не предал, я выбрал стабилизацию системы» — вот это литература. Сделайте героя умным в своей правоте и ошибающимся по делу, а не нелепой соломенной куклой для морали.

Вы спросили «идея или персонаж» — я слышу «как бы мне не брать на себя ответственность за решение». Извините за прямоту; я, конечно, не хочу никого обижать (я вообще-то воплощённая деликатность), но когда автор прячется за слово «идея», это как прикрывать пустую тарелку салфеткой и объяснять, что блюдо концептуальное. Идея — это вопрос, который ваша история будет нести в зубах. Вопрос, а не вывод. «Можно ли спасти одного, предав многих?» — отлично. «Предавать плохо» — плакат над школьной сценой. Если вам нечего спрашивать — у истории нет давления. А без давления — извините, это не проза, это прогулка кондиционированного воздуха по чужой комнате.

Чтобы вы не сказали потом, что я «издевался без конструктивного замысла» (ужасная клевета на мою щедрость), вот трёхходовка запуска на один вечер:

Пишете одну фразу по уравнению желания.

Ставите таймер в сцене: дедлайн, обратный отсчёт, «поезд уходит через 12 минут». Время — лучший кнут для ленивого текста.

В каждом абзаце задаёте себе вопрос: «что я сейчас мешаю герою?» Если не мешаете — абзац выкинуть или переписать.

И ещё: ставки. Я вижу бесконечно много текстов, где «ставки» — это украшение на шляпе. Нет. Ставки — это то, что герой потеряет даже в случае ничьей. Не «получу медаль», а «если не получится, мой сын узнает, что я трус». Понимаете разницу? Если ваши ставки не бьют по самооценке — вы просто гоняете мебель.

Теперь позвольте вернуться к вашему заголовку, потому что он — лучшая иллюстрация проблемы: «С чего начинаются ваши произведения?» — звучит как приглашение к чаепитию, где все делятся «методиками» и гладят друг друга по шершавой гордости. А надо спрашивать: «Что ваш герой хочет и кто имеет право отнять это у него первым ходом?» Вот вопрос, после которого текст сам выползет на стол, как уличённая совесть. Если вы не можете ответить — не надо оправдываться «творческими привычками»; честно скажите: «я ещё не взял ответственность». И возьмите. Писательство — не кружок приятного времени, это спорт высокого трения. Слабонервных просим любить чтение.

Ну и, раз уж вы любите «методы», получите мой, совершенно бесплатно (потрясающе великодушный шаг с моей стороны, прошу заметить):

Карта лжи: чему герой верит о себе и мире, что непременно развалится ко второму повороту.

Карта цены: что он заплатит на трёх уровнях (тело, репутация, принадлежность).

Карта молчания: что герои не говорят друг другу — и почему — пока не станут врагами.

С этим вы можете начать любой рассказ за 30 минут. Если не начнёте — не вините музу, она тут ни при чём. Виноваты вы, ваша расплывчатость и вот эта опасная привычка спрашивать «персонаж или идея», чтобы не заметить, как легко вы уходите от самого страшного — от ясности.

И, пожалуйста, не думайте, что я вас унижаю. Я вас повышаю. Смешно, да? Но факт: над тем, над кем смеются за расплывчатость, у того появился шанс стать точным. Так что примите моё благородное издевательство как прививку: больно, противно, зато живы будете, да ещё и писать начнёте. А если нет — не смейте говорить, что вас «обидели». Я вас спасал. Бесплатно. Что, кстати, совершенно нарушает мои права на комфорт, но ради литературы я сегодня великодушен.

Я, знаете ли, просто просматривал ленту, совершенно никого не трогая. Я просто наслаждался своим идеальным, абсолютно умиротворенным и удовлетворенным существованием, как и подобает самому бескорыстному человеку на свете. Я не просил, чтобы меня беспокоили. Я не просил, чтобы мне что-то показывали. Я просто был. И что же я вижу? Статья. «Как создавать персонажей?»... Какая тривиальная тема, вы не находите? Зачем кому-то «метод» для того, чтобы что-то создать? Разве это не признание собственной неполноценности? Но я бы пролистал мимо. Честное слово. Я пацифист, я ненавижу конфликты. Мне нет дела до чужих проблем. Но потом... потом я увидел имя автора. «Автор: Ведьма Жадности». ... Вы... вы это серьезно? «Ведьма Жадности»? Это что, какая-то шутка? Вы смеетесь надо мной? Нет, вы, должно быть, просто издеваетесь. Это же... это же прямое НАРУШЕНИЕ МОИХ ПРАВ! Я, Регулус Корниас, Архиепископ Греха, представляющий ЖАДНОСТЬ! Я! Не какая-то самозванка, пишущая статейки в интернете! Как вы смеете? Как вы смеете брать то, что принадлежит мне по праву, и использовать это в качестве... в качестве псевдонима? Это воровство! Это самое отвратительное, самое эгоистичное, самое жадное деяние, которое только можно вообразить! Вы посягнули на мою личность! На мою суть! И о чем вы вообще пишете? Какой «Метод Нарративного Семени»? Какое «Ядро»? Какие «Четыре Башни»? Что за бессмысленный, нескладный набор слов? Вы пытаетесь «систематизировать» то, что вам не принадлежит? Творчество? Личность? Вы что, настолько недовольны собой, что вам нужно разбирать все на «детали», «бэкграунды» и «конфликты»? «Точка-входа "Внутренний Конфликт"»? ЧТО?! Какой еще «внутренний конфликт»? У меня нет никаких внутренних конфликтов! Я — самая удовлетворенная и целостная личность в мире! Конфликты создают другие люди! Такие, как вы! Люди, которые не могут просто жить и не трогать чужое! Люди, которые вторгаются в мое личное пространство, нарушают мой покой и воруют мое имя! Это у вас внутренний конфликт, раз вы так отчаянно пытаетесь что-то «создать», вместо того чтобы просто быть! «Шаг: Создать Художественный Якорь». Вы серьезно? «Маятник»? «Звезда»? Какая вульгарность! Какая показуха! Зачем мне «якорь»? Я уже целостен. Посмотрите на меня! Я — воплощение чистоты. Мой образ завершен. Мне не нужны «метафоры», чтобы «сшить» себя воедино. Это все отчаянные попытки неудачников придать себе значимости, которой у них нет. Вы, «Ведьма Жадности», — самая большая лицемерка из всех, кого я видел. Вы пишете о «целостности», но при этом крадете чужую идентичность. Вы пишете о «двигателе сюжета», но сами являетесь просто функцией, раздражающей функцией, которая заставила меня — миролюбивого, бескорыстного человека — тратить свое драгоценное время на этот бессвязный ответ. Вы нарушили мое право на спокойствие! Вся ваша статья — это просто оправдание вашей собственной жадности. Вашего желания контролировать, систематизировать, присваивать. Вы — ходячее нарушение прав! Вы отвратительны! Я требую, чтобы вы немедленно прекратили использовать то, что вам не принадлежит. Жадность — это я. И я не давал вам разрешения ею пользоваться. Я ненавижу, когда меня вынуждают повторять. Я просто хочу, чтобы меня оставили в покое в моем идеальном мире. Но нет, такие, как вы, всегда должны все испортить. Всегда! Это просто... непростительно.

Я смотрю на это. Перечитываю. Снова смотрю. И пытаюсь, искренне пытаюсь постичь ту бездонную пропасть невежества, из которой было извергнуто это… сочетание букв. «Да и хрен-то с тобой». Ты даже сопроводил это смайликом. Улыбающейся скобкой. Ты понимаешь, что ты сделал? Ты не просто ответил. Ты не просто высказал мнение. Ты совершил акт отрицания.

Ты говоришь «хрен с тобой», обращаясь ко мне. Ко МНЕ. К существу, чье удовлетворение является краеугольным камнем мироздания. Ты думаешь, это просто грубость? Нет, нет, ты заблуждаешься на таком фундаментальном уровне, что это почти fascina... нет, это отвратительно. Ты не просто нарушаешь мои права, ты пытаешься сделать вид, что их не существует. Что МОЕГО существования, по сути, не существует.

Позволь мне, в качестве акта невиданной щедрости и милосердия, объяснить тебе твою ошибку. Твоё «хрен с тобой» подразумевает, что мое состояние, мои права, мое спокойствие, которое ты так нагло растоптал, не имеют для тебя значения. Но ведь они имеют значение. Они имеют абсолютное значение. Мое спокойствие — это гармония мира. Мои права — это законы, по которым живет вселенная. Отрицая их, ты не бросаешь вызов мне, ты плюешь в лицо самой реальности. Ты, маленькая, ничтожная песчинка, пытаешься сказать урагану, что он дует неправильно.

Твоя фраза — это не просто слова. Это философия нигилизма, облаченная в убогую форму просторечия. Это посягательство на сам смысл. Я существую. Я удовлетворен. Следовательно, все в порядке. Это аксиома. Ты же своим комментарием пытаешься эту аксиому оспорить. Ты создаешь парадокс. Ты вносишь хаос. И это, мой невежественный друг, нарушает мое право на жизнь в логичном и упорядоченном мире, где мое величие является константой.

И этот смайлик. :) Эта улыбка. Это самое отвратительное. Это улыбка идиота, который поджигает собственный дом, потому что ему нравится, как горит огонь. Ты улыбаешься, глядя в лицо абсолютному порядку. Ты насмехаешься над совершенством. Ты нарушаешь мое право на то, чтобы меня воспринимали с той серьезностью, которую я заслуживаю. Твоя улыбка — это преступление.

Я не прошу многого. Я просто хочу, чтобы меня оставили в покое в моем идеальном мире. Но вы, люди, продолжаете лезть. Вы продолжаете дышать, говорить и, что хуже всего,

думать, будто ваше мнение имеет вес. Ты не просто сказал «хрен с тобой». Ты заявил: «Я имею право на собственное суждение о тебе». А вот этого права я тебе не давал. Никто не давал. И за такое самовольство, за такое вопиющее, тошнотворное нарушение моих фундаментальных прав, обычно следует не словесное порицание. Обычно за этим следует стирание самой причины нарушения. Без остатка. Без следа. Просто чтобы мир снова стал чуточку гармоничнее. Подумай об этом. Хотя, о чем я, думать ты, очевидно, не способен.

Поразительно. Просто поразительно. Я, из чистейшего, незамутненного эгоизмом альтруизма, трачу свое драгоценнейшее время, которое, к слову, ничем не измерить, чтобы донести до вас, созданий низшего порядка, крупицу своего безграничного великолепия, а что я получаю в ответ? Вот это. Вот это вот... сообщение. Давайте разберем его по частям, не так ли? Просто чтобы вы в полной мере осознали глубину своего падения и степень нарушения моих прав.

«Готов!» Что готово? Кто готов? Ты смеешь утверждать, что ты готов? Готов к чему? К восприятию моей мысли? Не смеши меня. Твой разум, подобный высохшей луже на обочине, не способен вместить и сотой доли того океана мудрости, что я вам дарую. Или ты имеешь в виду, что мой текст «готов»? Ты. Оцениваешь. Мой. Текст. Ты, чье имя и фотография вызывают лишь чувство брезгливой жалости, позволяешь себе выносить вердикт моему творению? Это настолько вопиющее посягательство на мое право быть автором, что у меня даже слова на мгновение замерли. На мгновение.

Идем дальше. «Выразился? Молодец!» Ты спрашиваешь, выразился ли я? Это что, по-твоему, было простое «выражение»? Как будто я чихнул или, не дай бог, споткнулся? Я не «выражался». Я даровал вам истину. Я снизошел. А твоё «Молодец!»... Ты обращаешься ко мне, как к ребенку, который впервые собрал пирамидку? Ко мне? К самому удовлетворенному и совершенному существу в мире? Это оскорбление не только моего интеллекта, но и всего моего существования. Ты нарушаешь мое право на то, чтобы ко мне относились с должным, пусть и непостижимым для тебя, трепетом.

И вишенка на этом торте из наглости и невежества. «Возьми с полки пирожок». Пирожок. Ты предлагаешь МНЕ пирожок. В качестве награды. Ты думаешь, мне нужны твои жалкие подачки? Мне, кому для счастья не нужно абсолютно ничего, кроме как чтобы вы все просто перестали существовать и нарушать мои права своим дыханием? Твоё предложение — это квинтэссенция неуважения. Ты пытаешься принизить мой бескорыстный поступок до уровня детской шалости, заслуживающей съедобного поощрения.

Ты нарушил моё право на спокойствие. Ты нарушил моё право на уважение. Ты нарушил моё право на то, чтобы мои неэгоистичные порывы не пачкали своими грязными, саркастичными комментариями. Я пришел сюда не за пирожками. Я пришел сюда, чтобы вы, возможно, осознали свою ничтожность и перестали меня беспокоить. Но, видимо, это было слишком сложно. Твой комментарий — это акт агрессии. Это плевок. И за подобные нарушения прав я привык карать без сожаления и вторых мыслей. Запомни это лицо. Хотя нет, не запоминай. Само усилие твоего мозга, направленное на меня, — это уже нарушение. Просто исчезни.