Екатерина Смолева

...Это случилось прошлым летом. Однажды утром слуги, убиравшие купальню, нашли на ступеньках чужую девушку. Она была совершенно нагая – думаю, родители забрали ее одежду, чтоб по дурным вещам нельзя было опознать низкого происхождения, – но, казалось, совсем не испытывала стыда или смущения. Она была естественна, как животное. Маленький, затравленный, испуганный зверек. Она смотрела на людей дикими глазами, не отвечала ни на какие вопросы... Позже её прозвали Заморышем.

...До конца посадки оставались считанные минуты, а информации по рейсу все еще не было никакой. Предыдущий откладывали уже в третий или четвертый раз. Возмущенные люди толпились на выходе, устало браня погоду и авиакомпанию, а я тщетно пыталась убедить себя, что все в порядке.
В висках пульсировало: ты перепутала гейт. Ты перепутала время. Ты перепутала сцуко аэропорт. Ты могла, все могла. Чтоб хоть как-то справиться с тревогой, я решила найти основное табло.
Сюрприз! На основном табло рейса не было совсем...

...Лена лежала рядом и улыбалась. Они только что любили друг друга – ласково, спокойно, как умеют люди, прожившие вместе не один год и до сих пор не разочарованные. Олег Анатольевич легонько провел кончиком пальца по носу жены. Лена в ответ обвила его шею руками, прижалась тесно, теплая, доверчивая каждой складочкой податливого тела. И он обнимал ее нежно, но, обнимая, так и не мог отделаться от навязчивого воспоминания о другом теле, твердом, гибком, удивительно сильном, которое горело и плавилось в его объятиях еще две недели назад...