75
75
150
150
Заходил
Штрафбат. Рой вечно голодных ксеносов. И система, в которой даже твоя смерть — строка в отчёте.
Он был комиссаром. Медали, красивая фуражка, приказы на уничтожение — всё как положено.
Пока однажды родную планету не вспороли как консервную банку, а система не решила, что он стал неудобен.
Его не расстреляли. Ему оставили честь — героически умереть в жвалах ксено роя на острове, где каждый день начинается с «ещё живы?» и заканчивается — не у всех.
Теперь он — один из сотни списанных, забытых, обречённых. Их не отправили в бой. Их отправили на отвлечение. Пока корпорации качают ресурсы из заражённого ада, кто-то должен умирать красиво — желательно с криком и строго по графику. Подольше, если получится.
Но Руперт Стидд не собирается умирать.
Даже если ему уже дали понять, что его смерть предусмотрена отчётностью.
Он был комиссаром. Медали, красивая фуражка, приказы на уничтожение — всё как положено.
Пока однажды родную планету не вспороли как консервную банку, а система не решила, что он стал неудобен.
Его не расстреляли. Ему оставили честь — героически умереть в жвалах ксено роя на острове, где каждый день начинается с «ещё живы?» и заканчивается — не у всех.
Теперь он — один из сотни списанных, забытых, обречённых. Их не отправили в бой. Их отправили на отвлечение. Пока корпорации качают ресурсы из заражённого ада, кто-то должен умирать красиво — желательно с криком и строго по графику. Подольше, если получится.
Но Руперт Стидд не собирается умирать.
Даже если ему уже дали понять, что его смерть предусмотрена отчётностью.