Небо

Небо всегда было для меня чем-то очень особенным. По какой-то странной прихоти природы неба у нас много. Не так. Его МНОГО, очень. Я выросла там, где в свое время кочевала кипчакская орда, у меня в крови навсегда - небо и ветер, серебристый пух ковылинок, застрявших в конской гриве, запах нагретого солнцем емшана и вкус высохшей прямо на стебельках земляники - горьковато-сладкий и терпко-кислый одновременно, вяжущий, густой, тягучий...

Я опять отвлеклась.

Наши места - это самая южная оконечность Уральских гор, последние его отроги, грядами холмов чуть-чуть не дотянувшиеся до Волги. Дальше - уже приволжские возвышенности. А у нас все еще Урал... С севера на юг - длинные цепи округлых вершин, между ними - тонкие нитки речек, по речным долинам - деревни. А наверху - ровная, как стол, степь. И небо.

Небо...

Когда тебе всего ничего, каких-то шесть лет, мир кажется огромным, а день - бесконечным. И небо - недосягаемо высоким. Но если забраться повыше, вон на тот холм, может быть, можно будет дотянуться до этой бездонной синевы? Я ведь вижу, что небо лежит на плечах холмов. Надо только подняться...

Добежать до подножия - это просто. Какой-то километр, что это такое для ребенка, который носится весь день, как заведенный? Пустяк. Первый уступ тоже дается легко. Он не высокий - метров десять по вертикали. По склону - намного больше, но силы еще не растрачены, и ноги не устали бежать. Дальше - немного ровной луговины. Где есть широкие "ступеньки", там все распахано под поля, а тут пасут коней, и луг не тронут. Ее тоже можно перебежать быстро. А потом сверху нависает склон холма, и кажется, что если долго смотреть на вершину - голова отвалится. Облака летят над самой макушкой, кажется, будто холм падает на тебя, и хочется зажмуриться и отскочить.

Но я ведь собиралась достать небо...

Наверх я больше не смотрю, я просто карабкаюсь туда, цепляясь за пучки травы. Сплошная дернина сменяется глинистыми проплешинами, и я знаю, что вершина уже близко. Рыжие лбы спящих холмов - это уже наверху. Но и подъем становится еще круче... Когда добираешься до места, где крутой склон становится пологим подъемом, сердце выскакивает из горла, ноги подкашиваются, и отчаянно хочется реветь. Потому что уже успела посмотреть вниз и осознать, насколько высоко придется спускаться. Но через слезы пробивается восторг: я смогла! Я добралась! Я сейчас потрогаю небо!

Поднимаешь голову и понимаешь, что это еще не все. Потому что там, дальше, еще одна макушка. А то, что ты с таким упорством штурмовала, это всего лишь еще одна ступень. Еще один уступ холма.

Вытираешь слезы измазанным в глине и зелени подолом - и лезешь дальше. Потому что сама себе пообещала...

Небо я тогда так и не достала. Но вершину взяла. Лежала в траве на самом краю склона, смотрела в небо - оно было совсем близко. Но рукой не достать. Может быть, когда вырасту... Или попросить папу. Он залезет со мной сюда, поднимет меня на руки, и я обязательно дотянусь...

Как я спускалась - это отдельная история.

Именно тогда состоялось мое первое знакомство с книгой Воронцова-Вельяминова "Очерки о Вселенной" - самое подходящее чтение для шестилетнего ребенка. На просьбу помочь достать небо папа принес мне эту книгу из библиотеки и вручил: изучай. На несколько лет она стала моей настольной книгой. Написано настолько просто и доступно, что понятно даже маленькому ребенку.

Тогда я заболела звездами. Знала все созвездия, самые яркие звезды, умудрилась уяснить, что из себя представляют спектральные классы... ну да, вы поняли, какой подарочек был учителю астрономии в школе. Чррррррррезвычайно начитанный ребенок, сиречь - бедствие.

А вот со звездами мне помогла уже мама. Летними ночами она вытаскивала во двор матрасы, стелила постель, и мы ложились спать на улице. Она показывала мне созвездия, названия и очертания которых я уже знала. А где какие звезды в них - я разбиралась уже сама.

Именно тогда стали появляться придуманные мной миры. Первый и до сих пор нежно любимый - Планета Высокого Неба. Те, кто был здесь у меня, видели, как она выглядит...

Небо и облака я люблю до сих пор. И до сих пор лезу вверх. Потому что я обещала.

Самой себе.

Однажды я дотянусь до неба.