О, Солон! Солон! Солон!

Это мой ответ на зацепившее меня в чужих блогах размышление про эмоции. А ещё про счастье, которое самая желанная из эмоций.

Эта история случилась в античные времена. Солон был гражданином Афин и прославился своей мудростью далеко за их пределами. Крез же был персидским лидийским царём, богатство которого уже при его жизни вошло в поговорки. И когда хотели сказать о ком-то, что он баснословно богат, то говорили: "Богат как Крез". Я привожу здесь изложение по Плутарху (разумеется в современном русском переводе):

...Солон по просьбе Креза приехал в Сарды. С ним случилось нечто подобное тому, что бывает  с жителем континентальной страны, который в первый раз едет к морю. Как тот каждую реку принимает за море, так и Солон, проходя по дворцу и видя множество придворных в богатых нарядах, важно расхаживающих в толпе слуг и телохранителей, каждого принимал за Креза, пока, наконец, его не привели к самому Крезу. На нём было надето всё, что из своих драгоценных камней, цветных одежд, золотых вещей художественной работы он считал выдающимся по красоте, изысканным, завидным, - конечно, для того, чтобы глазам представилось зрелище как можно более пышное и пёстрое. Но Солон, став перед ним, при этом виде ни действием, ни словом, не выразил ничего такого, чего ожидал Крез; всем здравомыслящим людям было ясно, что он с презрением смотрит на отсутствие у него духовных интересов и мелочное тщеславие. Крез велел открыть ему свои сокровищницы, потом повести его и показать всю роскошную обстановку. Но Солону не было никакой надобности в этом: сам Крез собственной особой дал ему достаточно ясное понятие о своём внутреннем содержании.

Когда Солон всё осмотрел и его опять привели к Крезу. Крез спросил его, знает ли он человека, счастливее его. Солон отвечал, что знает такого человека: это его согражданин Телл. Затем он рассказал, что Телл был человеком высокой нравственности, оставил по себе детей, пользующихся добрым именем, имущество, в котором есть всё необходимое, погиб со славой, храбро сражаясь за отечество. Солон показался Крезу чудаком и грубияном, раз он не измеряет счастье обилием серебра и золота, а жизнь и смерть простого человека ставит выше его громадного могущества и власти. Несмотря на это, он вновь спросил Солона, знает ли он кого другого после Телла, более счастливого, чем он. Солон опять сказал, что знает: это Клеобис и Битон, два брата, чрезвычайно любившие друг друга и свою мать. Когда однажды волы долго не приходили с пастбища, они сами запряглись в повозку и повезли мать в храм Геры; все граждане называли её счастливой, и она радовалась; а они принесли жертву, напились воды, но на следующий день уже не встали; их нашли мёртвыми; они, стяжав такую славу, без боли и печали узрели смерть. "А нас, - воскликнул Крез уже с гневом, - ты не ставишь совсем в число людей счастливых?". Тогда Солон, не желая ему льстить, но и не желая раздражать ещё больше, сказал: "Царь Лидийский! Нам, эллинам, бог дал способность соблюдать во всём меру; а вследствие такого чувства меры и ум нам свойственен какой-то робкий, по-видимому, простонародный, а не царский. Такой ум, видя, что в жизни всегда бывают всякие превратности судьбы, не позволяет нам гордиться счастьем данной минуты и изумляться благоденствию человека, если ещё не прошло время, когда оно может перемениться. К каждому незаметно подходит будущее, полное всяких случайностей; кому бог пошлёт счастье до конца жизни, того мы считаем счастливым. А называть счастливым человека при жизни, пока он ещё подвержен опасностям, - это всё равно, что провозглашать победителем и венчать венком атлета, ещё не кончившего состязания: это дело неверное, лишённое всякого значения". После этих слов Солон удалился; Креза он обидел, но не образумил.

...

Так пренебрежительно в то время Крез отнёсся к Солону. После поражения в битве с Киром он потерял свою столицу, сам был взят в плен живым, и ему предстояла печальная участь быть сожжённым на костре. Костёр был уже готов; его связанного возвели на него; все персы смотрели на это зрелище, и Кир был тут. Тогда Крез, насколько у него хватало голоса, трижды воскликнул: "О Солон!" Кир удивился и послал спросить, что за человек или бог Солон, к которому одному он взывает в таком безысходном несчастьи. Крез, ничего не скрывая, сказал: "Это был один из эллинских мудрецов, которого я пригласил, но не за тем, чтобы его послушать и научиться чему-нибудь такому, что мне было нужно, а для того, чтобы он полюбовался на мои богатства и, вернувшись на родину, рассказал о том благополучии, потеря которого, как оказалось, доставила больше горя, чем его приобретение - счастья. Пока оно существовало, хорошего от него только и было, что пустые разговоры да слава; а потеря его привела меня к тяжким страданиям и бедствиям, от которых нет спасения. Так вот он, глядя на моё тогдашнее положение, предугадывал то, что теперь случилось, и советовал иметь ввиду конец жизни, а не гордиться и величиться непрочным достоянием". Этот ответ передали Киру; он оказался умнее Креза и, видя подтверждение слов Солона на этом примере, не только освободил Креза, но и относился к нему с уважением в течение всей его жизни...