О нерве, популярности и об одной хорошей книге

Любой автор, который долгое время сидит на литературных сайтах и общается с коллегами, обязательно в какой-то момент задается вопросом, "Почему качественные книги читают так мало?" ("в то время как откровенная фигня и дрянь становится невероятно популярной"). И вот мне представился случай поисследовать этот вопрос на личном опыте - точнее, на примере своих впечатлений о романе Влада Ларионова "Кто сказал "Война"?". 

С художественной точки зрения это, определенно, лучший текст из всех, которые я видел на АТ. До сих пор в любом тексте, который я открывал на этом сайте, сразу выпирал какой-то явный недостаток - либо плохой язык, который не давал забыть, что я читаю самиздат, а не "нормальную" литературу, либо режущая глаз неубедительность и нелогичность поведения героев, либо альтернативная, фансервисная психология, либо какие-то вызывающие недоверие и ломающие эффект погружения детали etc. При этом совершенно не важно, насколько мне был интересен\нравился замысел автора как таковой, про исполнение всегда можно было сказать одно - это необходимо сделать лучше. Но, прочитав восемь глав романа "Кто сказал "Война"?", я в первый раз готов сказать, что этот текст хорош таким, каков он есть. Все в нем выглядит гармоничным и сообразным - и язык, и подача важной информации, и знакомство с персонажами, и то, как автор раскрывает этих персонажей. Этот текст не нужно "исправлять" и "делать лучше", его можно только изменить, сделать другим. Автор мог бы быть другим человеком, его могли бы интересовать какие-то другие вещи, он мог бы иначе подойти к своим героям и сюжету и тд, но тот вариант, который есть сейчас, править (по моим ощущениям) уже не нужно. А для самиздата такой вариант не просто редкость, это - в прямом смысле слова - снежный человек: все про него болтают, многие настаивают, что видели его то тут, то там, но на деле это не выходит за границы местного фольклора.   

Итак, я нашел книгу, которая удовлетворяет всем условиям задуманного мною опыта:
- это безусловно качественное произведение, чей уровень неизмеримо выше, чем уровень других текстов на АТ
- ее мало читают (26 лайков для первой части цикла из нескольких книг, тем более - цикла в жанре фэнтези, - это, бесспорно, мало, особенно принимая во внимание, что книга выложена на АТ еще в 2017 году)
- я, безусловно, отношусь к целевой аудитории этого текста (эпическое фэнтези - это основной жанр, которым я интересуюсь на АТ), у меня нет мировоззренческих противоречий с автором, при чтении я не испытывал ни тени раздражения против идей или героев, и, в конце концов, я высоко оцениваю качество этого текста, но при этом _дочитывать книгу_ не хочу. Очень удобно, потому что исключает всякие обычные в подобных случаях сомнения - может, талантливую книгу не читают, потому что это неформат?.. Может, автор слишком своеобразно мыслит, и это отталкивает от него читателей?.. Может, читатель просто слишком глуп, чтобы почувствовать, что книга хорошо написана, и что она - с художественной точки зрения - гораздо лучше, чем тот шлак, который он читал на этом сайте раньше? и т.д. Так что теперь, отбросив все эти случайные и, следовательно, неинтересные причины, можно спокойно разбираться с тем, почему я не захотел читать _хорошую_ (с моей же собственной точки зрения) книгу.  

Я буду исходить из того, что интерес к любому художественному тексту обеспечивает нерв - то, что заставляет читателя эмоционально присоединиться к происходящему. В отличие от упрощенной схемы, которую предлагают книжки типа "писательское мастерство для чайников", нерв - это не тупой вопрос в стиле "удастся ли Фродо донести кольцо до Роковой горы?" или "Будет ли Джейн Эйр счастлива и любима?". Нерв - это, скорее, то, без чего мы не стали бы задумываться, будет ли Джен Эйр счастлива, потому что нам было бы абсолютно наплевать на эту Джейн и ее личные проблемы. Вопрос никогда не в том, чтобы показать столкновение людей или цивилизаций, вопрос всегда в том, чтобы заставить читателя сопереживать либо одной, либо обеим сторонам конфликта.

В герое или в любой другой стороне конфликта (стране, цивилизации, сообществе) должно быть что-то, что вызывает эмоциональный отклик. Например, истории про юность и учебу персонажей пользуются таким успехом именно потому, что эти темы вызывают эмоциональный отклик почти у любого человека - это та часть нашего опыта, которая знакома и понятна каждому, и с которой у каждого человека связаны какие-то значимые и яркие воспоминания. Какие-то другие темы могут быть гораздо менее универсальными (например, книги про компьютерные игры и любовные романы имеют четкую ЦА), но, в любом случае, всегда можно ответить на вопрос, кому (и почему) должны откликнуться проблемы персонажей. Авторы всякой ерунды, стремительно взлетающей в топы литературных сайтов, так успешны потому, что, независимо от отвратительного качества их текстов, с _нервом_ у них все в порядке. А вот авторы, стремящиеся написать хороший, "крепкий" текст, нередко пишут так, как будто бы в хорошем тексте нерв уже как бы не обязателен. 

В этом, конечно, есть доля правды. Рассуждения про то, что "читателя нужно зацепить с первых абзацев, иначе вы его потеряете" - это правило, рожденное потоками крайне посредственной литературы, где текст сам по себе настолько слаб, безынтересен и невыразителен, что, если немедленно не поймать читателя на какой-нибудь эмоциональный крючок, у него не будет ни одной причины оставаться с текстом дальше. Хорошему автору читатель всегда готов дать гораздо больше времени. Не два абзаца и не пол-страницы, а главу и даже две. Но дальше обойтись без нерва не получится, иначе вы теряете читателя. Коллегам-писателям может быть интересно то, что в вашем романе получилось хорошо - язык, раскрытие героев, композиция, продуманный и стройный сеттинг - но обычные читатели, читающие книгу ради нерва, вашу книгу бросят.  

Итак, я прочитал восемь глав романа "Кто сказал "Война"?", и не нашел в них нерва, который позволил бы мне эмоционально присоединиться к происходящему и, соответственно, сохранить интерес к тому, что будет дальше. Конечно, может быть, все дело в абсолютно субъективных впечатлениях. В конце концов, все люди разные, и то, что какому-то человеку совершенно не откликнулись переживания или проблемы персонажей, еще ничего не значит. Но я все же думаю, что в данном случае мои впечатления имеют под собой вполне рациональную основу.

Больше всего места в тех восьми главах, которые я прочел, занимал Гайяри - семнадцатилетний юноша-аристократ, который живет в государстве, напоминающем то ли римскую республику, то ли римскую империю времен упадка. Подан этот персонаж грамотно и убедительно, он выглядит вполне живым, и ничто в нем не вызывает ни сомнения ("Не верю! Не может такого быть!"), ни раздражения. Но при этом совершенно не понятно, что именно должно протянуть какую-нибудь эмоциональную связь между ним и читателем. Например, когда в первой главе отец героя намекает - "я хочу, чтобы ты отдался высокопоставленному чиновнику, который положил на тебя глаз", персонаж реагирует на это так - "что ж, раз отец хочет - пусть, не страшно. Он может узнать Айсинара Лена поближе". И, уже вслух - "Хорошо. Если тебе нужно - я осчастливлю избранника". В отрыве от контекста это, откровенно говоря, смотрится дико, как кусок из фанфика с Фикбука, но в романе этот эффект как-то скрадывается. Свободные нравы, типичное для античности отношение к гомосексуальности, упоминания того, что Гайяри и так имел гомосексуальные связи с товарищами по учебе, юношеская гиперсексуальность и т.д. - в общем, как говорится, "окей, автор, убедил". Но я не вижу ни одной причины, почему этот сюжетный ход - который является основой для дальнейших значимых событий - должен вызывать у читателя какие-то эмоции. 

У меня нет причин ни сочувствовать персонажу, которого родной отец пытается использовать, как инструмент в своих интригах, подложив в постель влиятельному человеку, - потому что персонаж сам не видит в этом ничего особенного и нисколько из-за этого не переживает, - ни интересоваться тем, что выйдет из этого плана, потому что сам герой нисколько этим не интересуется. Он не жаждет преуспеть и соблазнить известного политика, но и не жаждет, чтобы этот план сорвался. Автор вообще, по непонятной для меня причине, не счел нужным прописать для персонажа какое-нибудь внятное отношение к его отцу или к этому Айсинару Лену, к которму я, читая эту сцену, мог бы эмоционально присоединиться. 

И это было бы мелочью, но то же самое можно сказать про любые вообще мотивы и поступки ВСЕХ героев этой книги.

Озавир Орс - пытается предотвратить войну. Сам объясняет свои поступки тем, что его родина к этой войне не готова, и добавляет, что у него есть сын, и он не хочет, чтобы этот сын погиб. Казалось бы, безукоризненно логичная и убедительная мотивация. Но мотивации героя книги недостаточно быть убедительной или бесспорной, чтобы вызывать _сочувствие_ читателя. Я не могу разделить беспокойство персонажа за будущее своей родины или его волнение за сына, потому что в тексте совершенно не раскрыто его отношение к своей стране или к своему сыну, что начисто выхолащивает его мотивацию и смысл всех его поступков. Мотив, который объясняется чувством любви и беспокойства, есть, а самого чувства, то есть нерва, который мог бы соединить меня с этим героем - нет.  

Айсинар Лен. То занимается политикой, то заглядывается на Гайяри, то выстраивает отношения с тем же Гайяри. В его занятиях политикой нерв обнаружить невозможно - я за восемь глав так и не понял, чего он на самом деле _хочет_ для своей страны или хотя бы лично для себя, как для политика. А раз я не знаю, чего герой хочет, то я не могу ни присоединиться к этому желанию и "болеть" за его осуществление, ни, наоборот, надеяться на то, что у героя ничего не выйдет. В отношениях Айсинара с Гайяри нерва я, признаться, тоже не увидел. Когда речь идет о любовной связи, нерв может быть очень разным - персонаж пытается добиться взаимности, персонаж пытается побороть собственные чувства, любовь толкает двух героев на соперничество и борьбу друг с другом... и так далее до бесконечности, но, в любом случае, реальным нервом любых историй о влечении или любви является не романтическая или сексуальная связь, как таковая, а некая острая, неудовлетворенная потребность - в близости, в гармонии с собой (которой, как у архидьякона Клода Фролло, мешает вспыхнувшее чувство), в доминировании, в признании... Такой потребности - или борьбы потребностей - которая является основой этой связи и порождает острый интерес к тому, к чему все это может привести, в связи Айсинара и Гайяри нет.

На первый взгляд, в книге есть все, что неизменно ассоциируется с эмоциональной остротой - тема войны, тема любви, тема интриг и политических конфликтов. Но на деле для читателя важны не отношения или конфликты, а те эмоциональные пружины, которые приводят их в движение. Мелкий бытовой конфликт с хорошим нервом всегда будет для читателя более эмоционально значимым и острым, чем тема мировой войны или концлагерей. И следить за судьбой героя нас - на самом деле - заставляют совсем не его цели или отношения с другими персонажами, а его чувства и его потребности. Которые должны быть яркими, понятными и вызывающими явную симпатию или явную антипатию - на выбор. Если этого нет, то книга - вне зависимости от своих достоинств - не читается, и интерес к описанным событиям не нарастает, а снижается и в результате просто угасает.