Любековские марципаны

...

   - Что любит Юлька? - спрашивает Ингрит.

   Ингрит смешно повторяет русские слова. И самым смешным у нее получается именно: "Юлька". Я хохочу.

   - Юлька любит конфеты. Любековские марципаны.

   - Это не то! - качает головой Ингрит. - Марципаны мы купим. Но это - не то.

   Я ее понимаю. Завожу машину и начинаю думать дальше.

   Мы выехали в город именно в тот час, когда Мюнхен устремился по магазинам. Утренний кофе - это важно. И булочки должны быть свежими. По велосипедным дорожкам катили ранние пташки, оснащенные всем необходимым для жизни: стальными авоськами на руле, детскими сидениями на багажнике, касками, отражателями и прочей лабудой местных велосипедистов. Автомобили тоже чинно следовали по направлениям к автобанам, облегчающим быстрое и уверенное попадание в нужную точку города. Дворники уже завершали утренний ритуал чистки улиц. Надо видеть, что творится тут в легкий снегопад. Все кишмя кишит уборочными машинами. Автобусы, и те запаздывают. Немыслимое дело, между прочим. Как-то я стал свидетелем, как вбежавший в автобус пассажир наорал на водителя только потому, что автобус пришел на минуту раньше, и ему-де пришлось бежать. Действительно, форменное безобразие. Я хорошо помнил, как бегали мы с мамой за трамваем, и, добежав, не могли влезть в него. Так частенько топали пешком три остановки до моего детского сада в настоящую питерскую пургу. Я улыбаюсь, провожая взглядом пустой синий автобус Мюнхена.

   - О чем ты думаешь? - удивляется Ингрит.

   - Юлька любит пейзажи. Красивые виды природы. - Вдруг говорю я.

   Мама возила меня на Ладогу, и в Карелии мы тоже бывали туристами: с разноцветными байдарками, лопающимися по швам рюкзаками и прожженными брезентовыми палатками. Мы выходили на бой с комарами и ледяной водой ради дружбы с бородатыми гитаристами, длинноволосыми женщинами и их загорелыми и закусанными мошкарой детьми. Я был таким же - закусанным и счастливым, влюбленным в дочку маминого любовника, и пробующий первые аккорды на потертой гитаре "Мебельная фабрика. Псков". Любовь к гитаре пережила любовь в той стриженной под мальчишку девочке с острыми коленками. Пережила, и тоже канула в лету. Сразу по приезду в Германию я купил себе "Музиму" и больше никогда не играл.

   Из тех поездок Юлька привозила пейзажи. Она закрывалась в ванне и печатала там черно-белые фотки, позже - проявляла цветные слайды. Ходила не выспавшаяся и счастливая. Когда все было на грани совершенства, Юлька звала друзей и устраивала показ природы, запечатленной, засвидетельствованной чредой хитроумных линз. Фотографии приносили ей радость. И птицы - любовь всей ее жизни, остались альбомами на память после рухнувшей диссертации, вслед за рухнувшей для сотни ученых орнитологической станцией.

   - Я взяла фотик, - говорит Ингрит и щурится от внезапно плеснувшего в лицо солнца. - Можно заехать в горы по дороге.

   Все-таки Ингрит - умница. Думаю, мне с ней повезло. Хотя, пойди проверь. Африканка Сара тоже слыла умницей, в каком-то смысле. Конечно, она была на десять, а то и двенадцать лет старше меня, но я тогда впервые перечитывал "Сто лет одиночества" на немецком языке и чувствовал себя долбанным Хосе Аркадио. Мне казалось - отлично!

   - А птицы? - Ингрит спрашивает тихо, но я бью по тормозам. И тотчас слышу ругань из соседней машины. Родную русскую ругань. С тремя РРР.

   - Птицы - запретная тема! Понимаешь? Ей очень больно... Она вычеркнула их из себя.

   - И что? - Ингрит не понимает. - Так и будет жить с обидой? Всегда?

   - Мы подарим ей альпийские виды! - сурово заявляю я.

   - Но Юлька была в Альпах много раз... - удивляется Ингрит.

   - Природа неповторима... - я нахожу самый идиотский аргумент. Ингрит замолкает. Она старается не потому, что желает понравиться Юльке. Она вообще никогда не желает понравиться. И это еще один повод тому, что мы с ней встречаемся. Просто Ингрит любит свою будущую профессию и хочет понять людей. Это я учусь на программиста, а Ингрит станет психологом, вот только еще не ясно - детским или взрослым. Хотя я бы не разделял.

...

Фрагмент старого рассказа "Здравствуй, Бог!"

Приглашаю почитать. Воспимания о Германии, Альпы, романика, соверменная проза, всякая красота.