Аверченко vs графоманы.

И дня не проходит, чтобы кто-нибудь из начинающих авторов не разразился слезливым постом о том, как ему обидна критика. Надеюсь, хотя бы эта статья остановит поток нытья.

  Известный писатель-сатирик начала двадцатого века Аркадий Аверченко был, кроме того, и редактором нескольких журналов. И в рубрике «почтовый ящик» выкладывал публичные ответы избранным авторам макулатуры, разумеется, с цитатами. 

Нытики, почитайте, посмейтесь, и устыдитесь своей реакции на критику, ставьте свечки, что ваши произведения разбирает не сатирик уровня Аверченко, вот если бы вы ему «попались на зубок». 

«Критики», почитайте и устыдитесь. Насколько остроумней занимается той же «санитарией леса» Аверченко, чем вы, при этом легко обходясь без пошлости и мата.

А, главное, что графоманам критика Аверченко не помогла – они так и остались на своём уровне. Но среди произведений, которые высмеивал в «Почтовом ящике» Аверченко, попадались и юношеские стихи Катаева и Маршака. Для них «Почтовый ящик» стал поводом работать над собой и стать настоящими звёздами литературы. Выводы делайте сами. 

«….Вы сообщаете, что можете написать рассказ ещё лучше, чем присланный. Это не шутка. А вы попробуйте ещё хуже написать.

- Откуда вы взяли, что мерин - порода лошадей? Попробуйте разводить эту породу!

- Вы пишете: «По обеим сторонам улицы стояли дома...» Дьявольски тонкая наблюдательность!

- «Сидя с Владимиром под деревом, она пылко обняла его...» Это, может, и было, но только в том случае, если дерево в один обхват, а Владимир не ревнив.

- Как на плюс, вы указываете на то, что рукописи ваши написаны на удобной для пересылки папиросной бумаге. Спасибо. Не курим.

- Ваше предложение насчет присылки имеющихся у вас ста двадцати трех стихотворений нам не подойдёт. Мало. Нам около полутора тысяч нужно. Пишите пока остальные, а там видно будет.

«Почему другие могут печататься, а я не могу?»

- Бог их знает. Трудно сказать... Почерк у них лучше, что ли. Или ещё что.

- Вы ставите деликатный вопрос: «Не надоел я ещё вам своими присылами?» Как вам сказать... «Покрытое тучами небо Внезапно луной засияло...»

- Плохо покрыто было. Сами покрывали?

«Может быть, - скромничаете вы, - моя поэзия выеденного яйца не стоит...»
- Не скромничайте! Стоит, ей-богу, стоит!

«Идя с бала, Лидия Ивановна вспоминала обеих своих кавалеров...»
- Две кавалеры... На одного Лидию Ивановну!

- Вы пишете в рассказе: «Она схватила ему за руку и неоднократно спросила: где ты девал деньги?»
- Иностранных произведений не печатаем.

- Вы беспокоитесь: «Получена ли моя рукопись? Не затерялась ли?» Если бы затерялась!.. А то получена!!!

«Престяжная, шевелися... Кони мечутся в пыли, Седоки переквырнулись...»
- Аши стехи прчитали нсколько раз и ршили от напчатания х вз держаться.

«Верю в ваше благородство, что вы не напечатаете стихотворение без моего ведома...»
- Ну, положим, мы и с вашего ведома не напечатаем...

«Что-то подсказывает мне, что стихи пройдут».
- Просто вы не расслышали.

«Какая из моих вещей вам больше подойдёт?»
- Пальто.

«Прошу напечатать, приняв во внимание, что я сижу теперь на шее матери...»
- Акробатов не печатаем.

«Лицо её украшали два прекрасных голубых глаза...»
- Сами считали?

«За гонораром не гонюсь».
- Он за вами тоже.

«Скоро ли вы меня тиснете?»
- Ах! Сударыня, оставьте это.

«Не нужна ли вашей редакции поэма на взятие Казани Иоанном Грозным?»
- Спохватились!

«На сцену выскочил человек, чёрный, как индеец, и заорал что-то...»
- Вероятно, заорал, что он не индеец, а негр.

«Стихи мне даются легко»...
- Может быть, даются. Но не берутся.

«...По бокам броненосца зияли пушки...»
- Пушка зиять не может. Не пушкино это дело - зиять...

«Писать в рифму для меня - сущая чепуха...»
- Если бы вы знали, как это чувствуется!..»