Амарель/Инфар (трагическая любовная линия в трилогии)
Автор: Дамина Райт (Вера Дельвейс)Начинается и заканчивается всё это в Четырёх партиях в шатрандж, окончательно судьба Инфар проясняется в Огненной мансубе, а в третьей книге Крылья рух есть только упоминание о девушке, которая к тому времени уже и не человек вовсе.
Собственно говоря, любовь как таковая там присутствует только с одной стороны. Инфар - это нежная, красивая девушка, хранящая страшную тайну; дочь бей-ялинского бея, которую угораздило влюбиться в Амареля. Для Инфар он герой, победитель чудовища и просто красавец.
Внимание: в цитатах содержатся спойлеры!
Амарель резко очнулся и сел на кровати. Чёрные глаза смотрели прямо на него, а затем в чертах девушки мелькнуло смущение. Она отпрянула, тряхнув косами, в которые были вплетены золотые колокольчики, и убежала. Амарель проводил её изумлённым взглядом.
...
Поговорить с Инфар? Она почти не показывалась из своей комнаты. Один раз, приблизившись к двери, Амарель нерешительно постучал, но ответа ему не было. А уходя, он заметил валявшееся на ковре чёрное с серым перо. Птичье перо, хотя Амарель не видел в доме никаких птиц.
...
— Айе, — тихо проговорила Инфар, наткнувшись в коридоре на Амареля. Это был первый раз, когда она ему что-то сказала.
— Айе, — ответил Амарель и ослепительно улыбнулся ей. Инфар широко раскрыла глаза и вся задрожала, когда Амарель как бы невзначай коснулся её руки.
И тут мощное воспоминание нахлынуло на него. Мэриэн. Её серо-зелёные глаза смотрели твёрдо и решительно, и она не трепетала вот так, как малая птичка.
— Отец… увидит… — Инфар бросилась в свою комнату, расслышав мягкие шаги.
...
Инфар не улыбнулась, но глаза её блестели, а голос был нежнее шёлка:
— Храм достраивают. Когда ты будешь читать первую проповедь?
— Скоро, — кратко ответил Амарель, пятясь к двери. — Хочешь послушать?
Она опустила голову и плотнее закуталась в покрывало, так что он мог видеть только её чёрные косы.
— Хочу. Но… не могу. Не спрашивай, по какой причине.
...
— И дочь его… если б не пропала, стала бы твоей рабыней. Но её найдут.
Инфар с её влажными ладонями и влажно блестящими чёрными глазами… Амарель мотнул головой и услышал собственное:
— Нет!
...
— Я мечтала, — глухо донёсся её голос, — что мы поженимся, ты полюбишь меня, а потом увидишь мои перья и скажешь: ничего, глупости, это вовсе не уродливо. Ты обманул меня. И за это я сейчас выцарапаю твои лживые глаза. Чтобы ты никогда… никого… больше не смог обмануть.
...
…Амарель резко выдохнул. Он ведь и вправду не видел Инфар мёртвой, только то, как она горела и металась по храму, потом исчезла. А двери, помнится, он так и не успел запереть.
Вот как вышло.
— Нет, — пробормотал Амарель, отступая. В чудесном пении всё яснее слышались угрожающие нотки. Безумие. Просто безумие!
Птица слетела с ветки и закружилась над ним. Амарель споткнулся о пенёк и упал на одно колено. Зашарил руками по мёрзлой земле, ища камень, обломившийся с дерева сук — что угодно. Но птица и не думала нападать — лишь кружилась над ним и пела, и Амарель сам не понял, когда лёг и уткнулся лицом в землю, ставшую мягче пуха. Уйти, навсегда уйти и не знать боли…
...
— И как же люди спаслись?
— Их спасла волшебная птица… своим пением она усыпила абасыйского ребёнка, и его бросили в воду, — пламя в руке Амареля приняло форму птичьего тела с распростёртыми крыльями. — Я знаю её… эту птицу. Когда-то она была человеком… и умерла из-за меня.
Музыкальная ассоциация: