Дебют Ретти

В астрологию молодой преподаватель математики и мастер  спорта по шахматам Тоня Васильевна не верила. Верила она во «французскую  защиту», в уверения тренера, что рано или поздно отберёт шахматную  корону у Александры Костенюк, и в народное «что в рот полезло – то  полезно». Мозгу нужно было думать, для продуктивной работы он должен  получать углеводы, от которых Тоня Васильевна росла вширь и не  пользовалась спросом. Впрочем, парни её мало волновали, гораздо больше  волновало преимущество французской защиты над славянской. Вот и вышло,  что в двадцать пять лет её любимым мужчиной был Рихард Рети, имевший  подлость скончаться ровно за полтинник до рождения Тони Васильевны.
Уютный Тонин мир, состоявший из дробей и формул, тетрадки с этюдами и  тарелки с пирожными, разнообразился дебютными находками, углублялся  стратегическими замыслами и озарялся фантастическими комбинациями. Нет,  не теми кружевными с почти открытой грудью, которые уже никто не  носит, а с открытым началом и гамбитом.
Думаете, скучно? Фига с два. Жил себе человек, проблем не знал, кушал в  удовольствие, думал в охотку. 

Не было печали, да черти накачали, вернее,  планеты разыграли миттельшпиль, и та криворукая сволочь, что артритными  пальцами набирала газету, тиснула объявление о турнире прямо рядом с  рекламой салона астролога. «Предскажу судьбу! - гласил тёмно-синий  квадратик со звёздным рисунком в виде шахматной ладьи. – Помогу  составить партию! Идеальная совместимость, прогнозы долгосрочный и  кратковременный!»
- Составить партию?! - в восторге повторила Тоня Васильевна.
Она быстро съела плитку чёрного шоколада, напялила чёрный пуловер под  горлышко, с трудом влезла в чёрную юбку ниже колен, вспотела в автобусе и  втиснулась в лифт в тот самый момент, когда Олег Войтенко как раз  собирался нажать на кнопку восьмого этажа.
Тоня равнодушно смерила взглядом ослепительно-белый костюм Олега, кремовый галстук, песочные туфли и скромно отвернулась.
Олег посмотрел на чёрный Тонин гольф, охренел и прилип к нему  светло-серыми глазами. Он дважды сглотнул и попытался отвернуться, но  глаза непроизвольно вернулись в исходное положение.
Такой груды протеина ему ни разу не доводилось видеть в живом состоянии,  только в разобранном виде на кухнях своих четырёх ресторанов. Там горы  мяса были работой, здесь – Женщиной. Олег глубоко вдохнул и ослабил узел галстука. Измождённые диетами вяленые воблы, с которыми он по  обычаю своего окружения проводил время, даже рядом не стояли с этой  торжествующей плотью кисти Рубенса, пышущей здоровьем и обещающей  райские радости.

Тоня смотрела в кнопки лифта и складывала в уме трёхзначные числа.
Войтенко смотрел на Тоню и чувствовал себя хуже, чем в день окончания  кулинарного техникума, в котором он учился по два года на каждом курсе и  так всех задолбал, что при вручении ему диплома преподаватели дружно  встали и стали хлопать. Поздравляли они Войтенко с окончанием мучений  или себя с избавлением от Войтенки, осталось тайной, тревожившей его  долгие годы. Восемь лет спустя Олегу случилось подвезти на "Хаммере"  бывшего директора. Он хотел спросить о причине оваций и даже открыл рот,  но вместо этого вдруг предложил поставить техникуму кондиционеры,  отчего директор некрасиво прослезился.

Войтенко плохо спал по ночам, месяц назад разошёлся с шестой по счёту,  тощей, наглой и вылизанной гражданской женой, «Хаммер» цвета домашнего  желтка в его жизни был, а счастья не было.
Олег не знал, что счастья вообще не бывает, поэтому вздохнул, провёл  рукой по блондинистому ёжику на голове и взял Тоню Васильевну за руку.

Белый король совершил неожиданный и парадоксальный манёвр: Крh8-g7!.
- Девушка, где вы брали сардельки с костями? – игриво спросил он и  поцеловал её пальцы c останками синего лаку на обкусанных в раздумье  ногтях.
Фигур в кабине лифта было только две, но зато какие!

Тоня покраснела и выдернула руку.
- Что за странные вопросы? – надменно спросила она, измерив Войтенка презрительным взглядом.
Чёрная пешка стремилась стать ферзём: h5-h4.

Войтенко не был бы Войненком, если бы так просто сдавался. Недаром он из  года в год упорно долбил кулинарный техникум до самого выпускного. Он  восхищённо присвистнул и обхватил Тонины телеса длинными руками - уверенно двинулся в квадрат: Крg7-f6 Крa6-b6.

- Какая ты красавица, - сказал Олег, словно тесто, сминая руками мягкое  податливое тело. – Моя ты кровяная колбаса в перетяжечках… Я хочу от  тебя детей. Каждый год по ребёнку. Только выйдет один – мы сразу заселим  следующего. И не смей худеть!

Многовековой опыт показывает, что игрок, занявший и контролирующий  центр, имеет ощутимое позиционное преимущество. Оказавшись в совершенно  непредвиденной и не поддающейся анализу ситуации, Тоня ужасно смутилась,  и будущее ферзя обернулась миражом.  Крf6-e5! Крb6-c6. Белый король  попал в квадрат пешки и задержал её.

- Да я всю жизнь тебя искал, - продолжал атаку Войтенко, зажимая Тоню  Васильевну в угол и массажируя ей ягодицы. Крe5-f4: – Ты мой тортик  фруктовый трёхъярусный… Я готов тебя есть круглосуточно…

- Я буду кричать, - Тоня попыталась перейти в защиту, но угол лифта исключал любое позиционное маневрирование.
- Мы будем кричать вместе, - твёрдо сказал Войтенко и задрал на Тоне  пуловер.

Король в эндшпиле - фигура активная. Угрозы мата Войтенко не опасался,  отказов встречать не привык, воспитан был скверно, вот и вёл себя  распущенно. Обескураженная Тоня Васильевна ни разу в жизни не имела  практикума в качестве объекта сексуальных домогательств, поэтому быстро  сдала все позиции и просто тяжело дышала. Сквозь бледный страх проступила новая эмоция…  Оригинальный дебют, стратегия и тактика Войтенки пробудили в Тоне  странное чувство, сродни лёгкому голоду. В голове мелькнула сладкая  мысль о миндале в шоколаде, Тоня потянулась к Олегу губами и глубоко  вздохнула полной грудью.
Застёжка лифчика лопнула с оглушительным треском, полетела в сторону, врезалась в стену и рикошетом ударила в кнопочную панель.
Планеты разыграли заключительную стадию партии, и лифт застрял.

Притворимся, что нам стыдно, и покинем кабину лифта. Пусть доиграют этюд при треске любовной сальной свечки.

Да. Хотите - верьте, хотите – нет, но они женились и были счастливы.

Писатель-реалист.