Интервью с Мышыком Левом Федоровичем

Звёзды показывают нам Величие и красоту Вселенной, в которой, мы, вечные странники космоса, стремимся отыскать свою звезду.

Валентин Петрович Рычков

Игра - "Две стороны одной медали", начинается  https://author.today/post/116317

Сегодня интервью с молодым автором. Мышык Лев Федорович с очень интересным название книги "Запиханка из всего"

книга https://author.today/work/75644

1. Почему вы без малейшего стеснения тянете фразы с башорга?

Потому, что Ильф и Петров, кроме всем известных книг, оставили настоящую сокровищницу живой русской речи. Это их "Записные книжки". Часть из услышанного вошла в "Двенадцать стульев", а часть не вошла. Сейчас роль форума выполняет интернет, и я слушаю не только разговоры вокруг меня в транспорте, но и вот в Сети тоже. Если фраза удачная, пусть живет. Нет - ее и без меня превосходно забудут, на радость радетелям за чистоту языка.

2. Почему в вашей книге так много всего? Почему не ограничиться двумя-тремя именами и одной сюжетной линией?

Потому что мир не ограничивается этим. И на встреченных людях не висят маркеры: "Главный герой", "Проходной персонаж" и тому подобные. Я же пытаюсь передать именно ощущение пестроты, яркости, объемности и огромности мира. Другой вопрос, что мастера добивались этого более экономными способами, ну так в этом и разница между мастером и всеми прочими.

3.  Вы уже три года на АТ, но коммерческого статуса у вас нет. Почему?

Потому, что я пишу тексты, интересные малому количеству людей. Порталу не интересен такой малый рынок. С другой стороны, кроме массового инструмента всегда есть небольшая ниша "желающих странного" - ну и мне лестно считать, что я там есть.
А как оно в самом деле, увидят разве что правнуки. Если, конечно, будут.

4. Какие книги вы считаете полезными, почему?

Если совсем честно, то все книги, любые. Из технических можно много узнать про мир, природу. Из художественных - про людей. Та же многократно охаяная Донцова для меня чистая этнография. Записки современного Миклухо-Маклая, высаженного на берегу дикой Москвы двадцать первого века.

Из хороших текстов можно узнать, как надо. На примере плохих можно видеть, как не надо. И потом, это я считаю книгу плохой, но для кого-то это сияющая вершина, ослепительное откровение. Люди разные. Не пригодилось мне - пригодится вам.

5. Кто ваш любимый литературный герой?

Бриан де Буагильбер из Вальтера Скотта. "Я нарушал многие законы, преступал многие заповеди. Но своему слову не изменял никогда". Хотел бы я иметь возможность так сказать.

Вообще в "Айвенго" масса превосходных цитат. Видно, что работал человек над словом, фразы сэра Вальтера Скотта не стерлись почти за двести лет.

6. Вы изменились после выхода в свет вашей первой книги?

В бумаге у меня ни одной книги не выходило, так что я не могу что-то сказать по этому поводу. Если же считать интернет, то на Самиздате у Мошкова я начал выкладываться года приблизительно с 2005 (две тысячи пятого). И если я тогда изменился, то уже не вспомню, куда. Наверное, стал менее чувствителен к мнению света. Или более. Черт его знает, нет же ни критерия, ни измерительного прибора.

7. Вы и ваша книга, что вы можете рассказать, чтобы читатели поняли вашу идею книги.

Идея дело такое, достаточно сложное. Я не хочу озвучивать свой замысел прежде всего потому, что у читателя тогда возникнет определенное ожидание, и чего-то личного, своего собственного, этот читатель у меня уже не увидит. Ну как же: автор сказал, что занавески синие. Сам автор сказал! И все, зачем думать, зачем еще какие-то смыслы искать?

Художественная литература существует в зазоре между сказанным автором и понятым читателем. Книги, понимаемые строго однозначно - это справочники. А я писал что угодно, только не справочник.

Соответственно, в любом отзыве, в любой критике меня интересует именно - что человек увидел и как это понял. Ошибки находят - это тоже хорошо, и за это благодарен. Только это все же редактура (если ошибки стилистические и смысловые) или корректура (если ошибки грамматические). А критика - это понимание той самой идеи, что вы спрашиваете. Увы, я не так просто и хорошо пишу, чтобы мои читатели обсуждали идеи. Ну, посмотрим, удастся ли 

это изменить.