Производственное совещание. Иллюстрация Василя Салихова к "Культурным особенностям"
Автор: Александр Зарубин
Мой доблестный G.S "Venus", его не менее доблестный капитан, планета "Счастье" внизу и ее высокопревосходительство Норма, Dame губернатор планеты.
Лохматый британец Джонни, в качестве приятного бонуса от художника...
Производственное совещание.
"Капитан пробарабанил пальцами по столу. Еще раз. Раздраженно протер потными пальцами шею. Не помогло. Актуальная схема лежала в столе у господина генерального комиссионера. Должна лежать. И он должен предоставить ее по первому требованию флота. В теории. На практике — его бумажное превосходительство тут же припишет успех себе. В лучшем случае. В худшем — опять вальяжно кивнет, сверкнет очками и скажет, что не время и надо подождать. Опять. Перед глазами проплыло лицо недавнего собеседника — аккуратный овал с такими же аккуратными залысинами по высокому лбу. И очки, смешные штатские очки с тонкими стеклами. С недавних пор капитана дико раздражал их блеск. Палец вдавил кнопку на столе. Общая связь, вызов, минута ожидания, контакт. Потом экран замерцал и мигнул капитану в глаза ослепительно белым, мерцающим шелком.
Этот собеседник куда больше нравился капитану
— У нас ночь, капитан… Извините, но вы меня разбудили.
Норма, госпожа планетарный губернатор с экрана улыбнулась ему, приподнявшись на локте. Мимоходом поправила кудряшки волос — мелкие белые кольца ложились на лоб в беспорядке, идеальном, как и всегда у нее. Колыхнулась под рубашкой налитая, изящная грудь. Колыхнулась и задрожала, поднявшись на слове «ночь». Сзади, на экране фоном — кровать, белая простынь и алый, откинутый прочь шелк одеяла. Капитан забыл зачем звонил, вытянулся в кресле — слегка, расправив и без того прямые плечи. Сдавил горло удавкой стоячий парадный воротник. Капитан, чуть дернувшись, поправил его коротким жестом. И сказал короткое
— Извините меня, госпожа…
Не сказал — выдавил, кляня собственную неуклюжесть, устав и пропавшую с воротника парадную запонку.
Шелк рубашки колыхнулся опять на груди:
— Ну что вы, капитан. Наоборот, нам, штатским приятно, что флот на посту и заботится о нас все время…
Ворот ночной рубашки уехал вбок, обнажая тонкую, точеную шею. Алый шелк пошел складками, смялся, обтянув кружевом высокую грудь. Капитан замер на миг и приказал себе смотреть выше.
— …Днем… — добавила она. Выше груди — кружевной распахнутый ворот, тонкая шея и линия ключиц. Маленькая ямочка на подбородке.
— … и ночью…
Губы — алы, изящны и тонко очерчены. И они улыбнулись. Капитан понял вдруг, что забыл, зачем звонил. Вылетело, улетучилось напрочь из головы. Правда, всего на миг, потом уголки алых губ опустились, мигнули большие глаза цвета шторма и дон Диего ДеЛаСерда, капитан G.S Venus обрел дар речи обратно.
— Меня интересует луна Геллера, мадам, — начал он, гадая, почему так дрожит его привыкший к командам голос, — орбитальная станция у газового гиганта. Планы, актуальные схемы, судовой лист и штатное расписание.
Большие серые глаза скрылись за веками. И распахнулись опять, вспыхнув огнем в такт словам:
— Вы все-таки надеетесь поймать этих пиратов?
Это мой долг, мадам, — ответил капитан, гадая, что же за пламя светится в этих серых глазах. Хотелось верить, что это пламя надежды.
— Буду рада предоставить вам… все… Они меня замучили, эти пираты. И, капитан…
Ее голос на миг умолк. На миг, потом она добавила, тихим, чуть хриплым голосом:
— Буду рада принести вам свои поздравления… Лично, сеньор капитан.
Колыхнулась рубашка на высокой груди. Экран мигнул и погас.
О том, что устав запрещает ему покидать борт корабля Диего ДеЛаСерда вспомнил только потом. Сильно потом, когда индикатор мигнул опять и вспыхнул знаком приема данных."