Об относительной эффективности холодного оружия

Скромное вступление

Сразу оговорюсь: я не ставил перед собой цель описать все виды холодного оружия или хоть сколько-то подробно рассмотреть некоторые из них. Это не исследование и не статья, а всего лишь очевидные мысли по поводу, основанные на некоторых познаниях, некотором личном опыте и некоторых обобщениях. Всё нижеизложенное не претендует как на полноту, так и на истину в последней инстанции.

Так уж вышло, что наряду с хорошей научной фантастикой я люблю хорошее фэнтези. А поскольку в поисках хорошего фэнтези неизбежно столкновение с плохим и даже совсем ужасным, мне приходилось натыкаться на весьма странные представления некоторых авторов о холодном оружии, его свойствах и способах применения. По мотивам этого опыта мне и пришло в голову рассмотреть несколько вопросов, которые чаще всего вызывали приложение длани к челу и прочие негативные эффекты. Повторюсь: всё, изложенное ниже – это не шпаргалка и не инструкция о том, «как надо», а повод задуматься и обратиться к изучению материальной части перед тем, как вооружать своего героя колюще-режущими приспособлениями. Несравненно более умные и компетентные, нежели я, люди, давно рассмотрели все эти вопросы весьма и весьма подробно – стоит лишь задаться целью и желанием написать не «текстовое аниме» (реальный случай!), а качественный и не вызывающий неприятных вопросов текст.

Область применения, или самое лучшее оружие

Как и любой другой инструмент, оружие создаётся для решения конкретных задач. Поиски «самого лучшего холодного оружия» столь же глупы, как и поиски «самой красивой женщины» или «самого лучшего танка Второй мировой войны». Эволюция холодного оружия обусловлена, с одной стороны, технологическим прогрессом, а с другой – условиями его применения, и здесь у нас возникает плоская система координат, в которой по одной из осей будут располагаться harnishfechten и blossfechten, то есть доспешный и бездоспешный бой соответственно, а по второй – поединок и строевой бой.

Таким образом, имеем четыре базовые ситуации:

- Строевой, или массовый, бой в латах.

- Строевой, или массовый, бой с участием менее защищённых бойцов.

- Поединок или бой малой группы людей в латах.

- Поединок или бой малой группы людей без лат.

Итого, самое лучшее оружие – то, которое максимально эффективно в данной конкретной ситуации против данного конкретного противника, и при этом доступно – как экономически, так и с точки зрения сложности овладения им.

Выйти с рапирой против баталии злых швейцарцев – не самая лучшая идея, поскольку имеются менее болезненные способы покончить с собой. Таскать в руках алебарду, имея в виду самооборону на улочках родного города – тоже сомнительное решение. Довольно глупо рубить человека в полном миланском доспехе каролингским мечом, равно как и брать на разборки с толпами голозадых ацтеков свой надёжный люцернский молот. Если любимое оружие персонажа – тяжеленная двуручная секира (двуручная – не означает с двумя лезвиями!), значит в анамнезе у него – частые столкновения с противниками, против которых это оружие было особенно эффективно. Если персонаж лезет в страшные волшебные катакомбы – будет довольно странно всучить ему адский zweihänder. Сражаясь на коне с бронированными гадами, он оставит в обозе свою любимую шпагу (напоминаю, что шпага – тоже меч), если только она не зачарована на кумулятивный эффект, а топая на войну вместе с толпой суровых мужиков, он, скорее всего, будет сжимать в мозолистых руках древко копья, пики или алебарды. Опционально – лук или арбалет.

На таком достижении европейской военно-технической мысли, как полный латный доспех, следует задержаться отдельно. Истории известно огромное разнообразие защитного снаряжения, разработанного для противостояния холодному оружию, но именно латы – венец этой эволюции, который обеспечил настолько высокий уровень защиты владельца, что вызвал к жизни целые классы оружия и специальные техники боя с ними.

Латы – это маленький танк на мускульной тяге, предназначенный для рукопашного боя. Пробить их мечом или копьём практически невозможно, поэтому убийство человека, находящегося внутри, представляет собой задачу нетривиальную. Для боя в таких доспехах разработаны как специфическое оружие для их точечной перфорации или оказания запреградного действия, так и специфические техники боя – в том числе с обычным оружием и точными действиями по слабым местам. Полэксы, клевцы, люцернские молоты, эстоки и многие другие, довольно специфические орудия убийства, рассчитаны на противостояние пластинчатой броне. Усиленные и гранёные острия мечей соответствующего периода предназначались для уколов в уязвимые места – к примеру, подмышки, внутреннюю сторону локтевых сгибов (которую в итоге полностью закрыл доспех), лицо или шею. Помимо точных уколов применялись удары эфесом меча (иногда – специально заточенными элементами гарды), приёмы борьбы, захваты и применение оружия в качестве рычага.

Эволюция наступательного и защитного вооружения, как и в наши дни, представляла собой взаимосвязанные процессы, и каждый вид оружия появлялся и применялся не в вакууме и не вследствие чьих-то субъективных предпочтений, а в ответ на тот или иной вызов, в соответствии с технологическим уровнем и экономическими возможностями общества.

Об инструментах убийства и последствиях их применения

Для начала определимся, что подразумевается под термином «холодное оружие». В самом общем смысле это оружие, которое использует мускульную силу человека и не использует иные источники энергии. Федеральный закон Российской Федерации об оружии даёт следующее определение:

«Холодное оружие - оружие, предназначенное для поражения цели при помощи мускульной силы человека при непосредственном контакте с объектом поражения.»

Иными словами, холодное оружие предназначено для преобразования мускульной силы человека в форму, наиболее эффективную для поражения цели, что реализуется при помощи многочисленных конструктивных решений и некоторых физических принципов. Человек – существо слабое и мягкое, так что издревле старался компенсировать физическую убогость инструментами, предназначенными для трансляции своей энергии в тело оппонента с некоторыми полезными опциями: на расстоянии от себя и концентрируя энергию в одной точке, а также учитывая различные свойства как пользователя, так и цели.

Насколько опасно холодное оружие для отдельно взятого человека?

Ответ очевиден: чрезвычайно опасно. Человечество активно практикует убийства при помощи пороха какие-то пятьсот лет (начали, конечно, раньше, но пока вошли во вкус...), зато холодным оружием убивает на протяжение всей своей истории и останавливаться не собирается. Оно (в массовых вариантах) дёшево, относительно легко в изготовлении, его невозможно запретить полностью (хотя японцы пытались) и его можно применить для убийства, даже не имея какой-либо подготовки.

Обычное намерение человека, применяющего, к примеру, меч или саблю против своего оппонента – убить его и защитить свою жизнь. Удары и уколы, которые он наносит, хотя и могут приводить к лёгким ранениям и порезам, но направлены в первую очередь на лишение жизни через нанесение жестоких повреждений.

Разрубленные и раздробленные кости и черепа, проколотые лёгкие и сердца, намотанные на клинок внутренности, перерезанные кровеносные сосуды и сухожилия... Чтобы убить человека, вовсе не обязательно отсекать ему голову и конечности молодецкими ударами (хотя это и вправду хороший способ вывести кого-то из строя). Порой вполне достаточно укола, оставляющего весьма скромную на вид ранку. Человек смертен от кровопотери и от инфекций, занесённых в рану отнюдь не стерильным клинком, у него возникают проблемы с удержанием оружия и даже с ходьбой, если рассечены соответствующие группы мыщц, сухожилия или вскрыты суставы.

Въедливый читатель может напомнить, что истории также известны случаи, когда люди, не имевшие понятия об антибиотиках и антисептике, выживали после ранений в живот, переносили отсечение конечностей и множество других неприятностей, которые кажутся нам смертельными, включая знаменитого Грегора Бачи, который выжил после того, как ему насквозь пробили копьём голову. Увы, но каждый такой случай дошёл до нас именно в силу своей исключительности. Блоги, в которых можно описывать, как ты провёл свой невероятно насыщенный день, поедая свинину с капустой, ещё не пользовались такой популярностью, как сегодня, так что люди имели привычку сообщать в тексте о вещах важных и необычных. На каждое чудесное исцеление приходились тысячи бедняг, которые, как им и положено, загибались от перитонита, сепсиса и гангрены.

Для лучшего понимания того, что делает с телом человека клинковое оружие (в данном случае, весьма позднее), рекомендую к прочтению эту прекрасную переводную статью в двух частях:

Часть 1

Часть 2

Статья представляет собой обзор и выдержки из трактата 1768 года «Chirurgie D'armee, Ou Traite Des Plaies D'armes a Feu, Et D'armes Blanches» за авторством французского хирурга Гуго Раватона. Несмотря на период – XVIIIвек – холодное оружие всё ещё активно применялось по назначению, так что опыт у месье Раватона был выдающийся.

Тем не менее, человек не только смертен, но порой и очень живуч. В этом месте я, возможно, противоречу самому себе, однако следует упомянуть, что в состоянии сильнейшего нервного возбуждения, наркотического опьянения или при удачном стечении обстоятельств особи нашего вида порой продолжают бой даже получив смертельное ранение, а иногда чуть ли не отказываются умирать.

Таким образом, важно помнить наставления мастеров прошлого: успешно проведённая атака – лишь половина успешного поединка. После неё необходимо грамотно защитить себя, поскольку даже раненый противник может преподнести чертовски неприятный сюрприз. Хуже того, в отдельных ситуациях человек способен игнорировать опасность и страх смерти ради того, чтобы убить врага, так что произносить пафосные речи лучше после того, как его тело упало наземь и, по крайней мере, истёкло кровью (если вы вообще оказались в скверной ситуации поединка на холодном оружии).

Мысль дня: недостаточно нанести противнику ранения, несовместимые с жизнью. Необходимо не позволить ему нанести вам аналогичные.

Здесь уместно будет посоветовать другую статью – «Сомнительно быстрое убийство» – написанную Фрэнком Лурцем (Frank Lurz), штатовским инструктором по фехтованию:

Оригинал статьи на английском

Перевод

Полагаю, обе статьи могут оказаться небезынтересными для тех авторов, которые хотят поиздеваться над своими персонажами путём нанесения им разнообразных колото-резаных ран.

Следует, однако, помнить, что выжившим повезло и не абсолютизировать возможность наших организмов сопротивляться инвазивным воздействиям острых металлических предметов. Кроме того, значительная часть курьёзов доходит до нас либо в пересказах, достоверность которых проверить сложно, либо связана с дуэлями, во время которых использовалось довольно «гуманное» оружие. Гуманным оно, разумеется, было весьма условно: гражданские мечи конца XVI, XVII и XVIII веков хоть и могли временами оставлять сравнительно аккуратные раны, особенно при уколах, но убивали вполне эффективно. Тысячи дворян, убитых на дуэлях в той же Франции и смертная казнь, неоднократно вводившаяся для дуэлянтов в разных странах, свидетельствуют о том, что инструмент вполне соответствует назначению.

Совет для попаданца: если кто-то выжил, получив мечом в брюхо – не рассчитывай, что ты успешно повторишь его опыт.

Теперь, прочитав обо всех этих ужасных ранах, можно лишь удивляться тому, какими отважными (а порой – и безумными, по нашим меркам) людьми были предки. Прекрасно осведомлённые о том, что делает с человеческим телом холодное оружие, имея возможность наблюдать последствия его применения вживую, они, тем не менее, рисковали идти в бой или выходить на смертельные поединки. Завершу этот раздел характерной выдержкой из «Fior di Battaglia» знаменитого Фиоре де Либери (в переводе перевода, причём сделанном не мной, но суть вполне очевидна):

Более чем кто-либо я был осторожен относительно других мастеров и их учеников. И некоторые из завидовавших мне мастеров бросали мне вызов на бой с заточенными и заострёнными мечами, только в куртке и без каких-либо других доспехов кроме пары кожаных перчаток; и это случалось потому что я отказывался практиковаться с ними или учить их чему-либо из своего искусства.

И я был вынужден сражаться пять раз таким образом. И пять раз я сражался за свою честь в незнакомых местах, без близких и друзей поддерживающих меня, не доверяя никому, кроме Бога, своего искусства, себя и своего меча. И божьей милостью я оправдал себя с честью и без ущерба для себя.

Я говорю своим ученикам, которые должны биться у барьера, что бой у барьера гораздо менее опасен, чем бой с живыми мечами, будучи одетым только в куртку, потому что сражаясь с острыми мечами, стоит вам провалить защиту от одного только удара и скорее всего вы будете мертвы.

С другой стороны, если вы бьётесь у барьера и хорошо бронированы, вы можете получить множество ударов и всё равно выиграть бой. И вот ещё один факт: у барьера редкость чтобы кто-то умер от удара. Так что, как я убеждён и как объяснил выше, я бы скорее предпочёл драться три раза у барьера чем один раз на дуэли с острыми мечами.

Теперь я должен добавить, что человек может сражаться у барьера хорошо бронированным, со знанием искусства боя, и может иметь все возможные преимущества, но если ему недостаёт мужества, он может также просто пойти вперёд и повеситься. Сказав это, я могу сказать, что никто из моих учеников никогда не проигрывал у барьера. Напротив, они всегда оправдывали себя с честью.

Мифы и ереси

В том, что касается свойств, характера применения и последствий применения различных видов холодного оружия, существуют две основные ереси. Эти ереси суть драматичное завышение характеристик и поражающего эффекта оружия и чуть менее драматичное занижение оных же. 

Люди, склонные к первому варианту, полагают меч каким-то волшебным предметом, преодолевающим кости, металл доспеха, законы механики и физиологические способности человека. К примеру, у одного автора фэнтези я вычитал уважительное упоминание о воинах с двуручными мечами, которые перерубали пополам рыцаря в латах. Увы, но латный доспех времён своего расцвета, как я уже упоминал, представляет собой весьма сложную цель для холодного оружия. Несчастных аристократов и дворян приходилось скорее выковыривать из них, используя разнообразные ухищрения – иначе за каким чёртом им вообще нужны были бы доспехи такого типа? Встреча один на один с полноценным «рыцарем» (хотя именно рыцарем он мог и не быть), скорее всего, закончилась бы для простолюдина или даже группы простолюдинов весьма печально именно в силу того, что его защитное снаряжение было весьма эффективно для своего времени. Отсюда – частенько упоминаемые кинжалы, забитые в смотровую щель, и чуть реже упоминаемые алебарды, которыми кололи упавшего всадника в пах. В пах кололи не столько в силу средневековой жестокости, сколько по причине того, что это самое незащищённое место.

Почти всё оружие, которое мы привыкли считать очень тяжёлым, на самом деле весило куда легче. Одноручные мечи – в среднем до полутора килограмм (часто легче), двуручные – до четырёх (опять-таки, обычно легче). Боевые молоты могли весить два-три килограмма и выглядели весьма изящно, в отличие от любимых некоторыми современными художниками неподъёмных кусков металла. Столько же весили длинные пехотные пики. Булава – снова средние полтора килограмма. Боевые латы (до эпохи активного применения аркебуз и мушкетов) – 25-30 килограмм. Эти цифры появились не случайно: в каждом случае они соответствуют физиологическим возможностям человека и вовсе не являются столь уж «ничтожными», как могут кому-нибудь показаться. Приведу простейший пример: удержание хорошо сбалансированного меча весом всего лишь 1030 грамм в гвардии с поднятой до уровня лица и вытянутой вперёд рукой в ходе тренировочного спарринга очень быстро перерастает в борьбу против собственного тела – даже такое, казалось бы, лёгкое оружие может выматывать человека, если только он не упражняется с ним ежедневно.

Между прочим, о волшебном слове «баланс»: нет никакого универсального и «правильного» баланса меча, поисками которого грешат некоторые личности. Каждый вид, а зачастую каждая единица оружия сбалансированы для решения определённых задач и в соответствии с предпочтениями владельца. Некоторые исторические техники фехтования в самом деле требуют специфических параметров клинкового оружия, но эти параметры теряют свою универсальность за их пределами.

Еретики второго типа обесценивают свойства «лёгкого», по их мнению, оружия, так что в написанных ими нетленных произведениях герои с «настоящим» (то есть тяжёлым) мечом побивают разных там неженок с их гейскими шпагами. На деле, если вспомнить анекдот про Илью Муромца и мушкетёров, я бы предпочёл оказаться именно в роли мушкетёра, против которого вышел человек с какой-то дубиной. Суть заблуждения состоит в том, что никто не станет выставлять так называемый «блок» в попытках отбить рапирой удар палицы или, не приведи Император, фальшиона. Для чего вообще делать что-то настолько глупое, если можно просто сделать шаг и проткнуть оппонента, пытающегося вновь занести своё дубьё для удара? Преимущество лёгкого оружия состоит в его манёвренности, так что о суровых мужиках, пробивающих своим куском металла чужие «блоки», стоит забыть, как о нелепом кошмаре.

Что касается последствий для протыкаемого, то, помимо приведённых выше статей, могу сослаться и на собственный опыт. Как-то на тренировке я получил добрый укол в верхнюю правую часть груди от одного серьёзного товарища. Укол был нанесён сайдсвордом – лёгким мечом весом немногим более килограмма, с пунтой (петлёй-закруглением) на конце, и специально изготовленным с тем, чтобы при уколе идти на изгиб и передавать меньше энергии в тело оппонента. На мне при этом была надета фехтовальная куртка «AP» от SPES – классический вариант защиты.

Штош. На следующий день мне стало больно делать глубокие вдохи и чихать, так что пришлось идти на рентген в травмпункт. Диагноз – рёбра целы, но имеется серьёзный ушиб мягких тканей. Этот ушиб, по итогам, вывел меня из строя на месяц – я просто физически не мог не только посещать тренировки, но и просто делать хоть какие-то упражнения.

(Не говоря уже о том, что начал бояться чихать – почти как в ещё одном старом анекдоте, но по несколько более достойной причине.)

Если бы аналогичный укол был нанесён боевым оружием – сейчас, возможно, мне бы не пришлось писать эти строки.

Что касается дальности поражения всеми эти несерьёзными шампурами, то...

Дано:

- Комната шириной 330 сантиметров.

- Рапира с длиной клинка (от рикассо) 90 сантиметров.

- Я, ростом 183 сантиметра. Фехтовать не умею, в зал не хожу, ленивый и деревянный.

Упираясь пяткой в одну из стен, в выпаде поражаю противоположную стену. Пятка при этом сдвигается от стены на 20-25 сантиметров. И это – вовсе не достижение.

Мораль: не подпускайте этих гадов с вертелами в руках близко к себе. Стреляйте в них на подходе!

И не забывайте, что они дотянутся дальше ленивого и травмированного меня, а главное – сделают это очень быстро.

Вот он, мой скромный арсенал:

Справа – два сайдсворда (название не историческое, а сами клинки – оптимизированы для занятий фехтованием. Оригиналы были пошире и более жёсткие, но весили примерно столько же). Таким мечом меня и отоварили. Историческими оригиналами подобных мечей пользовались Ромео и его друзья в мафиозном городе Верона.

Левее них – та самая рапира. По мотивам одной из рапир мюнхенской стражи.

Ещё левее – меч по образцу меча середины XVIстолетия. В принципе, всё тот же сайдсворд, но с более поздней, развитой гардой (а начиналось всё с кольца под один-единственный указательный палец!)

Вверху – дага.

Ещё выше – доспех пикинёра начала XVII века и чуть более ранний шлем. В этом снаряжении я хожу с длинным дрыном в руках и проклинаю всё на свете, когда капитан отдаёт команду «пики к бою!», а потом идёт поболтать с головой стрельцов, позабыв отменить приказ :)

Вернёмся теперь к предыдущему вопросу. Верно ли, в таком случае, что более лёгкое оружие всегда имеет преимущество? Отнюдь. В первую очередь это оружие гражданское, оружие для самозащиты в условиях, когда противники не носят доспехов. Если оружие противника не только тяжелее, но и длиннее, у человека, вооружённого лёгким мечом или саблей немедленно возникнут проблемы. Более длинное оружие позволяет дотянуться до неприятеля, оставаясь вне зоны поражения, а его вес не позволит эффективно выстроить защиту.

А самое неприятное – оружие, которое длиннее и тяжелее, иногда бывает ещё и быстрее. Это «иногда» действительно для тех видов оружия, которые удерживают двумя руками. К примеру, для длинного меча и копья с его бессчётными разновидностями. Удержание оружия двумя руками обеспечивает более точный контроль и силу удара и, что не совсем очевидно, манёвренность и скорость.

Длинный меч (longsword) – чрезвычайно быстрое, изящное и манёвренное оружие, несмотря на его длину. Он относительно лёгок (в среднем – 1.5 кг), что в сумме даёт даже меньшую нагрузку на одну руку, чем у какого-нибудь сайдсворда или рапиры, а большой рычаг, который обеспечивает длинная рукоять, делает его весьма подвижным. Поскольку лонгсворд – де факто лицо HEMA, полюбоваться на видео с турниров, показательные выступления, спарринги и демонстрации техник с этим оружием можно безо всяких проблем – их тысячи. Очень советую ознакомиться хотя бы с техниками работы, поскольку это и в самом деле вершина европейских боевых искусств, незаслуженно забытая нашей культурой. Здесь же приведу в качестве примера превосходный разбор одного поединка с крупного шведского турнира Swordfish 2018 года, в котором победила россиянка Елена Мизурина. Приведу именно разбор, потому что поединки проходят на больших скоростях и со стороны не всегда понятно, что именно делают бойцы. Здесь же автор ролика демонстрирует это с замедлением времени и комментариями, так что можно рассмотреть всё в деталях.

От себя могу добавить, что в моём крайне скудном опыте есть один спарринг, который я провёл с сайдсвордом и дагой против человека с длинным мечом. Мы были примерно на одном (низком) уровне подготовки, что сыграло свою роль: более подготовленный боец не оставил бы мне и шанса. Из этого спарринга я вынес болезненный укол в бок (я отомстил оппоненту ушибом кисти :) ) и понимание того, что иногда длинная железяка заметно быстрей короткой. В силу куда большего радиуса поражения мой оппонент прочно владел инициативой, мне же приходилось изначально находиться на расстоянии, с которого я не мог атаковать, и заниматься исключительно тем, что ждать его атак, пытаться останавливать их мечом или дагой, после чего совершать рывок в надежде успеть выйти на нужную дистанцию. Угнаться за длинным мечом было очень и очень сложно, а спарринг для меня выглядел русской рулеткой: успею среагировать или нет.

Однако и длинный меч – оружие самообороны, которое не имело широкого применения на поле боя. Совсем иное дело – копьё, один из самых древних и самых эффективных видов оружия, с которым человек прошёл от каменного века до наших дней. Тем не менее, и копьё, и лонгсворд, и рапира, которая некогда выросла до такой длины, что в Испании принимались законы о её принудительном ограничении, являются следствием простого желания: достать супостата издалека. Люди, когда есть такая возможность, стремятся уйти от поножовщины накоротке, предпочитают оставаться в максимальной безопасности и вести предсказуемый поединок, в котором мастерство решает больше, чем случай и грубая сила. По этой причине длинное оружие предпочтительней в любых ситуациях, когда его ношение уместно, а применение – не ограничено различными узостями. И, заговорив о длине, которая всё-таки имеет значение, плавно переходим к следующему разделу...

О двуручных мечах

Двуручный меч, в силу своих размеров и внешнего вида, традиционно вызывает у людей нездоровые фантазии. Миф о пудовых «славянских мечах» и двуручниках, которые неспособен поднять современный человек, по счастью, уже практически побеждён (или это мне только кажется?..), но мифы – как еретики: сожжёшь одного, а из окрестных сект набежало десять.

Что ж, рассуждая о двуручных мечах, следует немедленно выбросить из головы ужасающий бред, который транслируют негодные авторы фэнтези и упоротые японцы в своих порномультиках. Нет, бойцы не волочат за собой рельсоподобный меч, высекая искры из мостовой. Нет, они не перерубают друг друга, деревья и драконов напополам. Нет, они не замахиваются из-за спины или от задницы, в надежде нанести удар посильнее.

Вес реального боевого оружия этого типа ограничен верхней планкой в 3.5 – 4 килограмма. Часто меньше. Перерубить таким мечом рыцаря в латах не в силах человеческих. А вот отсечь голову или конечность тому, кто не защищён столь же хорошо – бесспорно. Уколы двуручным мечом будут столь же вероятны, как и удары - и, возможно, куда опасней. Человеку без защиты двуручный меч нанесёт ужасающие раны, но против человека хорошо защищённого потребуется применять всё ту же технику полумеча, удары эфесом, борьбу и так далее – весь арсенал специфических техник для боя латников, который донесли до нас мастера XV-XVI веков, к примеру.

Для чего он применялся?

По моему личному мнению, двуручный меч (если не принимать во внимание его специфические разновидности) наиболее применим и эффективен либо как оружие телохранителя, либо как оружие, принадлежащее индивидуальному бойцу, живущему до эпохи массового применения пороха и организованных баталий пехоты. В самом деле, достаточно вероятно, что первые двуручные мечи появились как один из ответов на усилившиеся качества защитного снаряжения и применялись в первую очередь теми, кто мог ими владеть как с финансовой, так и с физической точки зрения, то есть аристократией.

Двуручный меч, как гражданское оружие, оставил достаточно заметный след в истории, ему (под именем «монтанте») посвящены фехтовальные трактаты (особенно в испанской и итальянской традициях) и с этой точки зрения он представляется достаточно интересным образцом вооружения. Однако способы применения такого меча едва ли похожи на привычные нам клише. Полюбоваться на монтанте в действии можно, к примеру, в этом демонстрационном видео:

https://vk.com/video-110435982_456239114

Как видим, всё довольно изящно и грациозно, и ставка делается отнюдь не на грубую силу, а на длину, подвижность и, в меньшей степени, вес оружия.

О применении двуручного меча как оружия организованной пехоты до сих пор ведутся споры. Высказывались мнения о том, что такое оружие применялось для «раздвигания» или даже перерубания пик и создания, таким образом, условий для успешной атаки против баталии вражеских пикинёров. Лично я полагаю это теорию несостоятельной по следующим причинам.

Во-первых, пятиметровая пехотная пика – это здоровенный тяжёлый дрын, вдобавок, амортизированный руками бойца, который её держит. Перерубить её в воздухе, стоя при этом в достаточно неудобной позиции – спереди, а не сбоку – задача совершенно нетривиальная, а если учесть длинные «усы» (лангеты), которыми наконечник крепился к древку, она усложняется ещё больше. 

Во-вторых, у пикинёра есть товарищи. Много товарищей, стоящих плечом к плечу в несколько рядов. Любой боец с двуручным мечом, оказавшийся вблизи от баталии, увидит против себя не одну пику, а пять или шесть. При этом – вот незадача – операторы этих пик активно попытаются насадить его на своё оружие, что, учитывая преимущества в длине и численности, представляется весьма вероятным исходом. Есть желающие атаковать баталию пикинёров с мечом в руках? Прошу добровольцев выйти из строя.

Разумеется, бойца с двуручным мечом можно одеть в латы, и в этом случае у группы таких бойцов будут шансы проломиться сквозь частокол пик... где их, скорее всего, встретят стоящие сзади алебардисты. В реальности некоторые (некоторые, а вовсе не большинство!) ландскнехты действительно носили защитное снаряжение, но обычно его набор колебался в пределах от нагрудника до полудоспеха. Полные латы в классическом понимании оставались уделом аристократии.

Так для чего же пехота эпохи пороха применяла двуручный меч на поле боя?

Понятия не имею. Всё, что можно сказать наверняка – оружие это, хоть и имело определённое распространение, всё же не стало по-настоящему массовым в силу специфических свойств и сложности в освоении, и на исход сражений едва ли влияло сколько-нибудь серьёзно. Возможно, это и в самом деле были небольшие элитные группы пехотинцев, служившие для охраны военачальников и бывшие своего рода «статусной вещью».

И, раз уж мы заговорили об алебардах...

Немного об алебардах

- Слыхал, кум – Джону-то вчера алебардой дали по голове!

- Да ты что! И как он теперь?

- Как-как – помер. Алебарда-то отравленная была.

Долгое время алебарда воспринималась массовой культурой как тяжёлая и неуклюжая штуковина, которой вооружены смешные стражники у тронов мультяшных королей. Во многом подобный образ проистекает из того факта, что к XVIII столетию алебарда действительно превратилась в церемониальное или статусное оружие. К счастью, в последние десятилетия реконструкторское сообщество нанесло по этому мифу тяжкий удар и явило простую истину, гласящую, что алебарда – эффективное оружие бесхитростного убийства.

При определённых условиях, разумеется.

Алебарда – колюще-рубящее оружие, зачастую снабжённое крючьями, при помощи которых можно стащить всадника с лошади. По сути это гибрид копья и топора, относительно простой и дешёвый, имеющий множество разновидностей и позволяющий сделать из простого пехотинца довольно опасную боевую единицу. Отряд, вооружённый алебардами, может постоять за себя против конных и пеших и опасен даже для закованной в латы аристократии, что неоднократно демонстрировали всё те же незабвенные швейцарцы.

В том случае, разумеется, если этот отряд и есть швейцарцы. Или, по крайней мере, столь же злые и мотивированные люди.

В умелых руках алебарда сбивает человека с ног (эту процедуру испытал на себе один мой старый знакомый), проделывает нехорошие вещи с его шлемом и головой, позволяет несколько повысить шансы при столкновении с всадником и неплохо облегчает бегство с поля боя, если её бросить.

Получить хороший удар алебардой в голову мне довелось лишь единожды. Разумеется, алебарда не была боевым оружием, а сам я был облачён в закрытый шлем, опиравшийся на плечи. По мне нанесли акцентированный вертикальный удар, субъективно воспринимавшийся как короткая вспышка, после которой я на мгновение замер в некой прострации. Если бы в этот момент поймал ещё один удар той же силы – полагаю, он бы меня свалил, а так я на мгновение выключился, перезапустился и снова пошёл вперёд. В реалиях боя подобный удар вполне мог бы стоить жизни.

Резюмируя вышесказанное можно утверждать, что в соответствующих условиях алебарда – достаточно дешёвое, простое в освоении и эффективное пехотное оружие, но, как и любое другое оружие, она не универсальна и является порождением определённой военной традиции. То, что было хорошо для нескольких веков европейской истории, может оказаться либо недостаточным, либо избыточным в другой ситуации.

В заключение – об экзотике

Не стану даже пытаться перечислять все чудеса изобретательности, явленные нам уважаемыми индийцами, китайцами и прочими народами мира. Существует огромное количество экзотических (по крайней мере, для европейца) образцов холодного оружия, большую часть которых объединяет одна общая черта: они вымерли. Посмотрев на успешные в военном отношении государства, мы увидим очень схожий набор инструментов, применявшихся для убийства: сабли, мечи, копья, луки и топоры. Местами этот набор разбавляла праща, местами – булава, но все хитроумные и странные приспособления остались уделом изолированных и малоуспешных в военном плане культур. Возможно, какие-то из них могут быть эффективны в руках отдельных мастеров или в специфических условиях отсутствия защитного снаряжения, но не в том случае, когда война превращается в технологию. Сложность в производстве, сложность в обучении владению и крайне спорная эффективность в бою отсекают большую часть национального колорита от магистральной линии военно-технического прогресса.

Рискну утверждать, что в XVI веке европейское военное дело приняло, по отношению к остальным регионам планеты, передовой и наиболее прогрессивный характер и с тех пор в течение столетий закрепляло это положение, пройдя множество проверок на практике. Этот результат был следствием опережающего развития производительных сил общества и его социальных, экономических и политических институтов, что привело, в итоге, к периоду мирового доминирования европейских колониальных империй. Можно возразить, что европейская военная революция (или ряд революций, как полагают некоторые исследователи) зиждилась, в первую очередь, на огнестрельном оружии, однако это не совсем так. Европейское военное дело сформировало и формализовало целый комплекс принципов – совершенно приземлённых и практических – в составе которых огнестрельное оружие стало высокоэффективным инструментом, но не единственным определяющим фактором. Разделение родов войск и понимание способов (и необходимости) их взаимодействия на поле боя, поэтапная профессионализация военного дела (от воинских сословий к воинским корпорациям, а от воинских корпораций – к постоянной армии), постепенный рост фактора профессионализма командира в противовес знатности его происхождения (пусть и в пределах дворянского сословия), представление о военных операциях и логистике, наконец, понимание экономических основ войны – всё это в отдельных своих проявлениях не было прерогативой исключительно Европы, но превратилось в систему военной науки именно в её географических рамках.

Учитывая вышесказанное, полагаю, что чрезмерно специфические виды холодного оружия могут иметь применение в столь же специфических условиях: географической изоляции, низкого уровня развития, особенных культурных традиций. Культурный обмен, технологический прогресс, столкновения народов и широкомасштабные войны неизбежно приведут к эволюции холодного оружия в направлении наиболее простых и эффективных его форм – что вполне прослеживается в реальной истории.

P. S. Тэг "нежная сталь" обнаружил в общем списке. Звучит столь мило, что я не смог пройти мимо :)