Комментарии к 5му тому "Часа нашего Торжества" от Натальи Дульневой ч.1

Вот и новогодний подарок поспел - комментарий Натальи Дульневой к 5му тому "Часа Нашего Торжества"
Мнение именно от этого читателя мне особенно важно (как и сам факт того, что она вообще взялась читать роман), поскольку Наталья -  международный специалист в истории катаризма.
Еще более важно мнение Натальи  именно о 5м томе, где начинает разворачиваться романтическая линия (самая нелюбимая читателями, и говорят даже "не нужная" вовсе). Больше всего претензий всегда, как раз, к этой самой линии: от "Зачем она вообще нужна?" до  "А не любовный ли это роман, на самом -то деле?", и даже "А не педофидия ли это часом?".

В общем, комментарии содержат Много Спойлеров, это раз.
Любовная линия в романе задумывалась и четко отражает правила fin amor (любви из сочинений трубадуров), это два.
Комментарии довольно подробные и длинные, поэтому мною искусственно будут разделены на несколько частей, это три. В оригинальном месте Натальи Дульневой части е предполагались.
Поехали!

Часть 1 комментариев. 

В любом романе есть лав-стори, и эта книга – не исключение. 5 том начинается откровениями Генри. Он любил Ингрид с самого детства. Сначала, когда она была взрослой девушкой, а он – ребенком, Генри прятался в ее комнате, пытаясь скрыться от ужасов окружающего мира. Однажды, жаря грибы возле костра, Ингрид случайно коснулась его, и это прикосновение перевернуло его душу, навсегда привязав к любимой. Эта история опять наполнила меня узнаваниями. Прикосновение тела к телу – все равно к какой части – это ведь одна из высших чувственных радостей fin amor – куртуазной любви, воспеваемой трубадурами. 

Ингрид кажется юному Генри недосягаемым существом? Все верно, женщины в стихах трубадуров занимают то же место, что мадонна в католической религиозной поэзии. Воспоминание о прикосновении длилось у Генри годами, даже когда он вырос? «Я потерял волю и перестал быть самим собой с того момента, когда ты позволила взглянуть в свои глаза!»  — это ведь обычная цитата трубадуров. 

    Когда Ингрид исчезла, Генри впал в отчаяние. Его чувства не понимал никто из общины, но это и неудивительно: понятие о влюбленности и эмоциях у большинства ее членов трубадуры презрительно назвали бы «вилланскими», а   его боль прекрасно понял бы любой хороший поэт того времени. Ингрид возвращается больной и изуродованной, и Генри – единственный, кто все равно жаждет видеть ее и не испытывает к ней отвращения. Именно тогда он понимает, что любит ее. Свои чувства Генри полагает греховными, однако они настолько сильны, что ему все равно. Когда беспомощная Ингрид, которая не в силах даже самостоятельно передвигаться, выходит из комнаты, Генри она все равно видится блистающей королевой – потому, что она Прекрасная Дама, царящая в сердце, и никто ничто не способен ее свергнуть с этого престола. Она недоступна, будучи крещеной и даже Мастером - но ведь и супруга сеньора недоступна для поэта, и королева Джиневера для рыцаря Ланселота. Таковы правила куртуазной любви. И Генри надеется соединиться с ней хотя бы в Царствии.

    Но вернемся к сюжету 5 тома. После замыкания временной петли, когда Катрина пыталась убить Джил ножом, а Том и Генри одновременно прикасаются к  книге, все варианты будущего, совершавшиеся в 4 томе, становятся не сбывшимися. Джил и Бен оказываются в 90-х годах, у себя дома, в Америке. Но при этом, Том, Катрина и Генри тоже перемещаются в 20 век, а в столе у Бена лежит пряжка Катрины. Оказывается, все они вернулись в день, когда Джил и Катрина обменялись душами, то есть во время, когда Катрина еще не «куролесила», и, как минимум, уголовное дело Джил не грозит. Джил продолжает злиться на Бена и уходит восвояси, последний раз упрекнув мужа в любови к «вшивой эпохе». 

     Но проблемы Бена на этом не кончаются. У него на голове сидят трое выходцев из Средневековья, и двое из них никогда не были в 20 веке. Бен берет слово с Катрины одеваться и вести себя так, как это делают современные люди, иначе он не будет им помогать. Ведь  книга исчезла, и вернуть их назад он не может… Катрина, к удивлению Бена, соглашается. Ей кажется, что, если время повернулось таким образом, то ее грехов как бы и не существует. Она, в свою очередь берет слово с Бена, что он не расскажет Генри о ее «художествах» в 20 веке. 

    Дальше в романе происходят события, немного напомнившие мне французскую комедию «Коридоры времени»: Том ищет, куда пойти в туалет и пытается выйти на улицу, включать и выключать свет, средневековые гости попадают в торговый центр… Катрина объясняет Генри некоторые особенности 20 века. Бен заботится о том, как достать документы для этой троицы и, может даже работу для Генри, думает, где они будут жить, но его беспокоит, что Катрина очень плохо выглядит. В конце концов, Катрина попадает в реанимацию от недоедания и обезвоживания: проблема с документами встает особенно остро, хотя Бену удается ее решить с помощью  друзей из миграционной службы. Однако Катрина в таком плохом состоянии, что Бен с Джил боятся, что она умрет – и тогда Джил тоже исчезнет. Бен вступает в конфликт с Генри, истерически требующим забрать сестру из больницы и совершить над ней обряд Утешения. Но той становится лучше, и к ней даже пускают посетителей. Первым из них становится Генри: Катрина думает, что умирает, и дает брату последние напутствия. Она даже говорит ему, что в этом времени живет перевоплотившаяся в Норму Эванс Ингрид. Знала бы она, к чему это приведет – наверное, молчала бы! 

   Поскольку Генри потрясен тем, что Ингрид не попала в Царствие,  Катрине пришлось рассказать ему о печальном конце общины, и о том, что Ингрид подожгли в доме обманом. Он пытается совершить над Катриной обряд, но Бен прогоняет его, заявляя, что сестра не умирает, что не даст Катрине умереть, даже если ее придется кормить запрещенной пищей. И тут Генри понимает, что Бен влюблен в его сестру - невозможность такой любви неожиданно сближает его с Беном. А Бен догадывается, что Генри тоже в кого-то безнадежно влюблен… 

     Бен снимает жилье для средневековой троицы, Катрина идет на поправку. Он также находит Генри работу уборщика в ветклинике, на что Катрина и ее брат соглашаются.  Жан Боден, на звонки которого упорно не отвечает Бен, начинает названивать Джил. Катрина узнает, что Жан Боден жив, и это пугает Бена, ведь он помнит, что Боден в прошлом был Райнерием… Бену нравится, что Генри имеет влияние на Катрину – например, уговаривает ее постричь волосы и сделать прическу в парикмахерской. Постепенно жизнь Бена и его друзей налаживается – он, наконец, выходит на работу, у Генри тоже все получается в ветклинике. Самочувствие Катрины улучшается, а Бен решается поговорить с Боденом (раньше ему очень мешали страшные воспоминания о его смерти и сущности).  Он также боится, что встреча с Катриной опять превратит его друга в Райнерия.

      Скучал в современной жизни один Том. Он от нечего делать стал следить за Генри, и заметил, что тот ведет себя странно, в частности, прячет от Катрины свой молитвенник. Когда Генри берет Тома к себе на работу, сослуживица Генри – Аманда – пытается вытянуть из мальчика побольше о своем новеньком коллеге, но ответы Тома ее только запутывают и уверяют в том, что тот принадлежит к какой-то жизнененавистнической секте: Том в школу не ходит - только молится, а читает лишь молитвенник… После возвращения Тома Катрина с подозрением выспрашивает его: что на работе делает Генри и с кем общается? Узнав об Аманде, она устраивает брату истерику и требует бросить работу в ветклинике, заявляя, что там его склоняют к греху. Но Генри удалось уговорить ее не паниковать. Тогда Катрина снова посылает Тома вместе с Генри на работу. Становится понятно, что Катрина ужасно ревнует Генри, и, если она узнает про Ингрид, ее реакция будет  непредсказуемой. Однажды Аманда в присутствии Тома пытается заговорить с Генри, но тот ее «отшивает». Аманда не сдается, она приглашает Генри и Тома хотя бы пройтись вместе. Их ответы на тему любви и секса ее обескураживают (по правде говоря, меня они бы тоже обескуражили). Генри вываливает на голову медсестры набор штампов о культе девственности и целомудрия... Аманда потрясена, но говорит, что завтра снова зайдет пообщаться.  
После чего Генри и Том пошли домой пешком и немного заблудились, и вдруг Генри увидел Норму Эванс... Он посылает Тома домой одного, а сам идет за Нормой к ее дому. Поздно вечером Джил* случайно обнаруживает потерявшегося Тома на улице, кормит мальчика и отвозит его к Бену**. Оба они совершенно не понимают, что могло толкнуть Генри на такой поступок. Том впервые видит мобильный, и телефон, как всякая техника, приводит его в восторг. Бен пытается разговорить Тома и замечает, что в нем дало ростки воспитание Катрины, да и вообще этой общины. Том полагает, что с католиками нельзя ни дружить, ни общаться, поскольку они - грязь, и тот, кто этому потакает, сам становится грязью. Том также рассказывает Бену, что Генри прячет от Катрины свой молитвенник.

     Катрина действительно в шоке от поступка Генри, но не потому, что тот бросил Тома, а потому, что, с ее точки зрения, брат предал их принципы. Чтобы отвлечь Катрину, Джил, которая тоже приехала разбираться в ситуации, начинает с ней разговор о будущем медицинском обследовании, о женском здоровье, и даже о мужчинах. Джил пытается уговорить Катрину разрешить Тому слушать музыку, но та, со своим зашкаливающим клерикализмом, уверена, что развлечения отвлекают мальчика от чтения Писания. Под утро Катрина решает пройти медосмотр, чтобы тоже найти работу и освоиться в новом мире,  а Джил, Том и Бен отправляются искать Генри. Оказалось, что Генри просто идет на работу... Бен набрасывается на него, говоря, что Катрина сходила с ума, но тот совершенно спокоен. Бен вынуждает Генри сказать о своей любви и о том, что он увидел женщину, похожую на его любимую, и что он всю ночь простоял у ее окна. И вот снова узнаваемые черты! Как это похоже на куртуазную любовь! Трубадур Пейре Видаль оделся в волчью шкуру, чтобы подобраться к замку, где жила его любовь – Лува или Лоба де Пеннонтье. И когда его погрызли ее собаки, он даже обрадовался – ведь тогда его принесли в замок, чтобы исцелить раны.

* - здесь неточность, в сюжете Тома находит Бен
** - здесь тоже неточность, Бен и мальчик едут в дом Катрины.