О методах и стилях

В "Гостиной" на СИ в очередной раз грянула дискуссия, рамки которой стоило бы расширить. Говорили о художественных методах, стилях, течениях-направлениях и пытались прояснить вопрос, что такое постмодернизм и зачем он нужен.

Чтобы не повторять громадный кусок размышлений, вот ссылка на мою статью, наукообразно именуемую "Диалектическое единство фантастической и реалистической прозы": http://samlib.ru/n/nejtak_a_m/fant_real.shtml

Если кратко, опуская всю аргументацию и синтезируя кое-что новое -- два основополагающих метода, фантастический и реалистический, в равной мере обращаются к существующему либо к тому, что может существовать при выполнении определённых условий. Для обоих методов язык -- это средство выразительности, а не поле экспериментов. Оба метода не посягают на сотрясение основ, то есть последовательности и системы отсчёта: логические, сюжетные, пространственно-временные, описательные и прочие, включая сюда наделение героев последовательными в своих изменениях характерами.

Фантастика имеет дело с реальностью и создаёт метафоры оной -- точно как реализм. Для фантастики ключевым, важнейшим свойством является достоверность. На некотором уровне, возможно, фантастику и реализм можно рассматривать как единый художественный метод. Глубина возможных обобщений позволяет.

Так почему мы вообще разделяем реализм и фантастику?

Дело в фундаментальной разнице полей описания.

Реализм имеет дело с прошлым и настоящим, с тем, что ЕСТЬ. Когда реализм пытается обращаться в будущее в той или иной форме, он это будущее неизбежно идеализирует, что легко увидеть хотя бы по пресловутому сну Веры Павловны. Таково ограничение метода: будущего объективно не существует, поэтому реализм не может работать с ним напрямую, оставаясь в собственных рамках.

Фантастика имеет дело со всем остальным, с чем не имеет реализм. Со всем, что МОЖЕТ БЫТЬ. Будущее? Альтернативное прошлое либо настоящее? Умозрительные модели реальности с добавленными либо убранными элементами? Легко! При этом прошлое и настоящее фантастикой неизбежно идеализируются, ибо если это условие не выполняется, фантастика становится... правильно. Реализмом.

Вот почему ФиФ и РП, фантастика-и-фэнтези и реалистическая проза -- дуальная пара, пребывающая в вечном плодотворном противоречии. Идеальное и реальное, существующее и несуществующее, действительное и выдуманное... движущее противоречие двух методов фактически создало основы наличной культуры. Создало цивилизацию и нас самих.

Однако мир не стоит на месте. Лобачевский создал свою геометрию, отворив ворота множеству иных неевклидовых геометрий. Эйнштейн создал теорию относительности, наглядно показав, что континуум не изотропен просто физически, что в точках сингулярностей он даже рвётся. Курт Гёдель и Алан Тьюринг наглядно показали ограничения математически-логического подхода к исследованию реальности.

А искусство -- особенно реалистическое -- обязано было как-то отразить этот вал нежданных, потрясающих основы открытий. Фантастика, разумеется, тоже, но для фантастики разрыв причинности с путешествиями во времени или нарушения законов сохранения -- привычное дело. Она с радостью ассимилировала откровения науки и даже как будто не заметила случившейся революции... реализму повезло меньше. Реализм столкнулся с критическим недостатком квалификации творцов.

Впрочем, ещё раньше реализм пострадал от внутренних кризисов.

Ещё один закон диалектики: развитие происходит через движение. А в XIX веке, во время наибольшего могущества реализма, когда он стал не просто методом, а выкристаллизовался в отдельный стиль/направление, в своём роде достиг совершенства... оказалось, что дальше двигаться некуда. Системный кризис, конец истории. Исчерпание реалистического метода. По крайней мере, тогда так казалось.

И реалисты принялись за немыслимое: за разрушение границ собственного метода.

Так в культуру ворвался модернизм. Многоликий и радикальный. Настолько отличающийся от всего привычного, что вскоре 90% людей попросту отказалось видеть в этом искусство. На что модернисты отреагировали симметрично, попросту отказав толпе профанов в самой возможности понимать плоды творчества.

По реальности пролегла громадная трещина. Превратившаяся со временем в провал, пропасть, катастрофический разрыв гладкой понятийной кривой. Искусство оторвалось от реальности, творцы (и, в частности, писатели) -- от аудитории, идеальное перестало отображать реальное. Кризис культуры, глобальный, на всех возможных уровнях, закончился именно тем, чем кончается любой кризис: волной разрушения.

Ницше объявил смерть Бога. Барт возгласил смерть автора. Всеобщим решением (по крайней мере, тут трудно выделить явного лидера; однако можно предположить, что самый весомый вклад внесли экзистенциалисты) приговорили к смерти и человека.

Модернизм стал смертью культуры.

А постмодернизм, по идее, должен был стать её возрождением.

Но возникли, как говорится, "мелкие технические трудности", чем-то похожие на "мелкие частные проблемки" вроде Великой Проблемы Ауэрса.

Никуда не делась необходимость ассимилировать в рамках искусства новейшие достижения науки. Никуда не делась необходимость пересобрать в нечто осмысленное и действующее картину мира -- катастрофически усложнившегося мира, хочу напомнить. Остался на месте и дошедший до отрицания разрыв между элитарным и массовым, между автором и аудиторией. Эти необходимости, эти потребности, эти зияющие провалы по-прежнему висят в эпистемологическом хаосе, ныне безраздельно царствующем в культуре, вплетённые в этот хаос, неразрешённые, но жаждущие разрешения. Кризис остаётся не преодолённым. Катастрофа продолжается.

Что же делает со всем этим постмодернизм? Ну... обезболивает. Временно фиксирует разрывы, готовит почву перед грядущим (неведомым ещё) синтезом. Выйдя на сцену, постмодерн забавляет почтеннейшую публику, объявляя воссоединение разорванного и оживление мёртвого... в ироничном, игровом ключе. Наука остаётся уделом немногих? Картина мира так сложна, что её чрезвычайно трудно понять большинству и даже большинству меньшинства? "Большие проекты" потерпели крах, социум атомизировался, личности остались наедине с неподъёмной массой информации и сами растворились в этой массе, преобразовавшись из субъектов в объекты? Ай, не обращайте внимания! Играйте, творите, будьте как дети, не различающие добра и зла, высокого и низкого, хорошего и дурного. Заботьтесь о себе, как советует П.М. Фуко (его подход, кстати, нравится мне куда больше совершенно апокалиптического подхода Бодрийяра, поскольку "забота о себе" предоставляет хоть какой-то глоток позитива в море неопределённости и семантической пустоты).

...а покуда реализм лежит в руинах, фрагментированная культура жонглирует осколками смыслов, забавляя всех, кто готов следить за сменой узоров в калейдоскопе, постмодерн пытается как-то разгрести наследие модернизма...

Фантастика -- не отказывалась ни от позитивизма, ни от сциентизма (отказ от сциентизма применительно к научной фантастике даже звучит нелепо). Фантастика -- продолжает конструировать неполные, но внутренне непротиворечивые модели мироздания, которые впоследствии можно будет пустить в дело дальнейшего движения-усложнения реальности. Фантастика продолжает описывать ВОЗМОЖНОЕ, не особо оглядываясь на неохватную сложность этой грандиозной задачи.

Потому что раз уж неореализм впал в детство и отказался выполнять свои функции -- кто ещё, кроме нас? Никто. "Несерьёзным мечтателям" и "фантазёрам" не впервой вытаскивать из очередного болота повозку обыденности. Да и перестраивать её прямо на ходу -- не впервой.

Справимся.

Ибо если нет, последствия не понравятся никому.