Дедовщина

  Знаете, впечатлился я от темы Круковера про расстрел восьмерых. Люто... Я не знаю, как сейчас с дедовщиной. Я служил при советской власти и в весьма медвежьем углу. И знаете... Была дедовщина. Но, мягкая какая-то. Без этой люти. Джигиты занимались своей джигитовкой в национальных бригадах в кочегарке, особо гордые джигиты - на свинарнике.  У начальства хватало ума не заставлять их чистить туалеты и давать в руки оружие в карауле. 

   А дедовщина... Вот типичная зарисовка дедовщины в то время (конец СССР) в порядке самопиара:

   "Вот в армии, куда попал Лебедь, есть свой, не им установленный порядок. Согласно этому порядку четыре месяца назад Лебедь стал дедом. После этого он получил право ходить по казарме где захочет, держать руки в карманах, носить часы, лузгать семечки и ушить свои солдатские штаны.
Но одновременно с этим у Лебедя появились и новые обязанности. Например, одной из обязанностей Лебедя является издеваться над духами. Конечно, это глупо, но не он это придумал. А порядок есть порядок.
Конкретно, Лебедь должен издеваться над закреплённым за ним духом, фамилию которого он тоже забыл. Странные какие-то эти русские. Если думать над тем, что говорят русские, то можно дураком стать. Особенно, если пытаться понять, что говорит на политзанятиях Козух. Так у них в деревне дядя Батмынх бормочет, когда накурится перетёртого сушёного мухомора.
Лебедь подошёл к койке закреплённого за ним духа и начал, как и положено, над ним издеваться.  
– Эй! Анука! А? – пнув духа ногой, закричал Лебедь.
Дух сел на койке и стал протирать глаза.
– Анука! Сколько дедуске слушить? Давай! – выкрикнул Лебедь нужные слова.
– До приказа дедушке осталось шестьдесят три дня! – ответил заспанный дух.
Лебедев не мог проверить духа, потому что сам не знал точной цифры. Но он дед и поэтому в его обязанность входит время от времени вести с закреплённым за ним духом разные беседы.
– Анука!? – Лебедев подозрительно прищурил глаз на блинообразном лице и склонил голову набок. – Шланг?
– Нет. Всё путём! – заверил его дух, выставив вперёд ладони.  
С прикреплённым якутским дедом ему несказанно повезло, о чём он уже не раз писал в письме домой ничего не понимающим родителям. Как правило, этими выкриками и проверкой срока до дембеля Лебедь и ограничивал свои издевательства. Не то, что у остальных духов, попробуй ошибиться, враз по зубам получишь.
– Ну, ты шланг? – ещё раз уточнил Лебедь.
– Нет, всё нормально! – успокоил его дух.
– Ну, давай! – миролюбиво сказал Лебедь и ушёл спать.
В свою бытность духом, сам Лебедь не интересовал дедов и дембелей. В его диких глазах читалось всё что угодно, только не страх. А без этого никакого и интереса у деда нет. Более того, со временем маленький якут стал пользоваться у них даже уважением.
Во-первых, он обращался к своему комбату Галимову на "ты". Что только не делал Галимов, для которого из-за этого Лебедев стал сущим наказанием. И на гауптвахту сажал, и по-хорошему старался объяснить ему правила, но Лебедев только смотрел на него, хитро прищурившись, и говорил:
– Но ты же один, да?  
Перепробовав все методы и не добившись никаких положительных сдвигов, Галимов махнул на него рукой.
За одно только это Лебедев уже стал героем. Но настоящую популярность он получил после того, как однажды на техтерритории нашёл длинную верёвку, завязал на её конце какой-то диковинный узел, а затем раскрутив это всё над головой, поймал этой петлёй пробегавшего мимо солдата и завалил его на землю. Видевшие всё это деды были шокированы.
Со временем Лебедев по указанию дедов изготовил настоящий маут, якутское лассо, и ловил им под присмотром дедов замешкавшихся черпаков и духов, неосмотрительно проходивших мимо. Дедам почему-то особенно нравилось, когда он заваливал на землю одного толстого духа в очках из их дивизиона. Фамилию его Лебедь уже тоже забыл, а, может, и не знал никогда.

 В каптёрке все поутихли. Колбаса съедена, чифир выпит, дембельские песни спеты. Деды расходятся по казарме. Правда, после чифира спать совсем не хочется.
Калошин вышел из каптёрки и прилёг на свою койку. Хочет ли он домой? Когда-то хотел. Больше всего на свете хотел. А сейчас не знает. Свыкся, хотя и надоело всё. Скучно. Никаких целей в жизни, кроме как дожить до приказа.  
Калошин пнул ногой в панцирный матрац стоящей над ним на втором ярусе койки и закричал:
– Дембель в опасности!
Спящий над ним "слон" , протирая глаза, соскочил с койки и, скривившись от натуги, подпёр койку плечом, не давая ей таким образом обрушиться на находившегося в опасности дембеля Калошина.
– Опасность миновала! – через некоторое время сказал Калошин.
Слон, одуваясь от натуги, полез наверх досматривать прерванный Калошиным сон"

"Точка невозврата"

.