Марина Степнова: «Сад» (Хорошие книги: Олди рекомендуют)

Марина Степнова: «Сад» (Хорошие книги: Олди рекомендуют)

Я давно ждал новую книгу Марины Степновой. Дождался – и не разочаровался. По словам автора, она писала «Сад» девять лет – и оно того стоило. Язык у Степновой и раньше был хорош, а в этом романе он поднялся на новую высоту. Думаю, я с удовольствием прочел бы книгу о ком и о чем угодно, написанную подобным языком. Читая, я буквально ощущал душную июльскую жару и февральскую стужу, ароматы цветущего сада и вонь нечистот, скользкую гладкость шелкового платья и шершавую грубость пальцев врача, утративших чувствительность от хлорки и йода...

Надо сказать, и образ сада, и весь роман – это одна большая метафора, в которую вплетен целый ряд метафор, образов и символов более локальных. В этой книге вполне реальный сад в провинциальном имении Борятинских под Воронежем – это в то же время и Эдемский сад, символ и райских кущей, и первородного греха, и рождения новой (во всех смыслах) жизни. Но всему, что рождено, суждено рано или поздно умереть – и вот в финале книги перед нами отчетливо встает уже совсем иная аллюзия: «Вишневый сад» Чехова. Нечто новое, буйное, одержимое, не признающее традиций и условностей уже зародилось и выросло в том самом саду, в глубинке патриархальной России XIX века – и теперь оно безжалостно сметает старые устои, чтобы воздвигнуть на их обломках... Что? Нечто лучшее?

Скорее просто – другое.

Но XIX век уже подходит к концу, и читатель прекрасно знает, что произойдет в России через каких-нибудь два десятка лет. А значит, и этому новому начинанию вскоре суждено уйти в небытие, уступив дорогу чему-то иному – и так круг за кругом, виток за витком...

Новый роман Степновой – это еще и социально-психологический эксперимент автора. Степнова сталкивает свободолюбивую, независимую, своевольную (и чего уж греха таить: эгоистичную) личность с порядками и традициями, замшелыми устоями и могущественными условностями самодержавно-православной России второй половины XIX века. А учитывая, что героиня еще и дочь известного дворянского рода – ей приходится трудно вдвойне и втройне. Несмотря на ряд уступок со стороны героини, светское общество ее конечно же отторгает. И героиня платит обществу тем же: плюет на него с высокой колокольни, возвращается в провинцию, где ей никто не указ, и принимается воплощать там свою мечту.

Несмотря на отчетливую и вполне удачную стилизацию под «великую русскую литературу» XIX века и хорошо выписанную атмосферу, быт и реалии того времени, роман заметно отличается от произведений русской классики. Не только аллюзиями и символизмом, не только нетипичной главной героиней – но и остальными героями. Ни один из них не похож на «типичного представителя» своего класса, сословия или социального слоя. Даже если кто-то из них и кажется поначалу «типичным», довольно скоро у него обнаруживаются свои уникальные тараканы в голове и скелеты в шкафу. Практически все герои хоть раз совершают импульсивные, не до конца понятные им самим поступки – а потом, естественно, огребают их последствия. Не все, но многие одержимы странными, нетипичными для людей их круга идеями – но рано или поздно перегорают, ломаются под ударами судьбы, и далее доживают свой век, просто плывя по течению. Лишь один персонаж ничем особым не одержим, никаких странных поступков не совершает, не стремится ни к чему особенному: он безвольно плывет по течению с самого начала, прибиваясь то к одной, то к другой сильной личности и следуя в ее кильватере.

Но даже этого слабовольного персонажа язык не повернется назвать «типичным».

Не «перегорает» к концу романа лишь главная героиня: она, напротив, расправляет плечи и, не считаясь более ни с кем и ни с чем, начинает всерьез воплощать свою мечту. И, скорее всего, осуществит ее. Вот только принесет ли это ей счастье? И даже если так – как долго это счастье продлится?

А еще здесь нет ни одного чисто положительного – и ни одного чисто отрицательного героя – если не брать в расчет совсем уж эпизодических персонажей, показанных лишь мельком.

Наверное, в романе есть к чему придраться – но совершенно не хочется. Ибо такие придирки выйдут мелочными, а те легкие шероховатости, которые я мельком отметил при чтении, совершенно не портят общую картину.

Книга вышла грустная и странная, оставляющая по себе горьковатое, но еще долго не отпускающее послевкусие. О чем она? О буйстве жизни во всех ее проявлениях – и о неизбежности смерти. О свободе и естественности – и о тесных рамках условностей. Об эгоизме и самоотречении. Об одержимости во всех смыслах этого слова. О человеческих судьбах и грядущем переломе эпох, который еще только брезжит на горизонте.

И, наверное, еще о многом.

Просто прочтите эту книгу.