Абрикосовые сны

Эпическая сага продолжается! ТЕмные эльфы, попаданцы, бояра ( в прямом понимании слова)

- Мне вчера звонила миссис Рубинштейн. Так знаете что?

- Что, тетушка?

- Она плакала в трубку. Ну, конечно, я ее успокоила как могла. Вы знаете, что бедный мистер Рубинштейн исчез? Есть большие подозрения, что он…- миссис Лилланд прервалась, чтобы промочить горло шерри. 

- Пропал? – предположил я.

- Не шутите так, мистер Шин! Есть большие подозрения, что он ушел к другой женщине или умер! Во всяком случае я так поняла.

Я запил тост кофе. Умер или ушел к другой женщине, практически одно и тоже, как ни крути. И то и другое означало конец травинки для любопытного муравья. Тетушка беззаботно дымила трубкой и ждала пояснений.

- Признаюсь вам честно, Долли, - выделяя последнее слово произнес я. – Мне вообще ничего непонятно в этой истории. Все крайне запутано.

Это самое Долли, всегда действовало на Долорес Лилланд как чесалка для шерсти на кошку. Чем я всегда бесстыдно пользовался. Старушка с самого первого нашего знакомства испытывала ко мне материнские чувства. С того самого момента, когда мы с Мастодонтом прикатили к ее крыльцу и я ступил на заросшую дорожку с потрепанной сумкой. Как к сыну, которого у нее никогда не было. Называя ее Долли, я нажимал кнопку, открывая шлюзы, за которыми разливалось огромное море почти родственного тепла. Так было всегда: когда я приползал после тяжелого дня и в задумчивости жевал фирменное чили кон карне, когда лежал в госпитале замотанный в бинты как мумия, приходил домой в крови. Тиа Долорес вздыхала, ерошила сухими руками мои волосы, и с упорством, достойным уважения, коверкала фамилию – вам больно, мистер Шин? 

Я принимал это тихое участие, которого мне никогда не хватало и вздыхал. Мы понимали друг друга без слов, два человека в огромном муравейнике, где каждый сам по себе. Безумный русский с темным прошлым и самая одинокая старушка в этой части Галактики. Тетушка гладила меня по голове, будто это могло помочь, а потом шла штопать порванные вещи. Или застирывать свежую кровь.

 Сейчас она улыбнулась. 

- Не хотите рассказывать, мистер Шин? 

- Не имею права, - таинственно сообщил я. Нехитрая заготовка, пришедшая в голову, пока я стоял под душем. – Но я обязательно с этим разберусь. Ископаем… Моисей мой друг.

- Говорят, Эдвард тоже исчез?

Черт, Рубинштейниха наябедничала сразу на всех. Чтобы не отвечать я набил рот омлетом, покрутил вилкой в воздухе и кивнул. Тетушка поджала тронутые помадой губы и смиренно произнесла.

- Тоже не можете рассказать?

- Позже, Долли, сегодня у меня будет трудный день. А на руках никаких фактов. 

Тут я не соврал ни разу. Действительно – никаких фактов. Пара совпадений: покойник с занятной татуировкой, два девяти миллимитровых патрона. Бюстгалтер, пара трусов и старая кошелка Найа Лоримеру. И на все это накладывалось небольшое похмелье, так удачно излеченное плотным завтраком. Закончив есть, я пожелал тетушке хорошего дня и откланялся.

Ни Толстяк, ни старина Рубинштейн по понятным причинам за мной заехать не могли, поэтому пришлось шлепать в контору пешком. Хорошо еще что налегке. Все что у меня было с собой – куча необработанного хлама, который я мысленно пытался сортировать по пути. Как нищий, выбирающий пивные банки из мусора.  Ни один предмет не хотел становится на свое место. Каждый, существовал по отдельности, как части несвязного пьяного бреда.

По тротуарам на работу спешили люди, до начала рабочего дня оставалось совсем немного. Обходя развал, на котором торговец выкладывал апельсины, я хохотнул. 

Фрукты сладкие как бабушкин поцелуй.  

Клерк, двигавший на работу в банк, отшатнулся, приняв меня за одного из тех счастливцев, у которых на календаре всегда пятница. Мне захотелось крикнуть прямо в холеное растерянное лицо: видел бы ты мои сны, приятель! Посмотрев мне в глаза, он засуетился и исчез за углом. Нелепый, с портфелем, в темных брюках и розовой рубашке с длинным рукавом на поднимавшейся над городом жаре.