Fack.

В начале девяностых что-то пошло не так. Наше поколение - оно слишком много уделяло времени телевизору и слишком мало читало: может из-за этого мы зовемся потерянным поколением? Дети девяностых, выросшие или рожденные в неполных семьях. Нашим воспитанием занимались бабушки и дедушки. Родительская ласка только по воскресеньям, и мы занимаем предпоследнее место в списке потребностей на день. Ведь нужно же где-то брать деньги, чтобы одеть и обуть нас, а мы еще и хотим кушать, и новенькую игрушку на день рождения. Наши родители те же дети, только взрослые и не понимают толком, что любовь не измеряется ботиночками по размеру и новенькой курточкой, хватало других проблем. Нас бросили, эмоционально, нас потеряли, и когда мы выросли и живем отдельно, родители не удивляются, когда мы звоним раз в неделю и приезжаем два раза в год. Для них это привычно, они понимают.

А что мы? Ранняя беременность как последствие незащищенного секса, юношеский алкоголизм как способ уйти, сломать эмоциональный барьер, побороть комплексы, и что в итоге? Какими мы будем родителями? Ответ прост – такими, как наши родители. Напряженными и вечно озабоченными, что у ребенка нет последней модели айфона или он носит менее модные шмотки, чем его одноклассники. Все сводится к материализму. Что сможем дать мы, что смогут дать нам – вот основные вопросы, которые нас волнуют.
Мне, наверное, повезло, мои родители не отдавали меня в частные школы, они не были озадачены вопросами покупок новомодной одежды или аксессуаров. В моем детстве не было телевизора, и, честно, я рад этому. Зато, были два брата, и самые лучшие друзья из возможных – книги. Да, родителей часто не бывало дома, я не всегда ел на завтрак хлебушек с маслом, еще реже с колбаской. Но от этого момента мое детство стало только счастливее. Тогда я не понимал, был проблемным ребенком с дефицитом внимания и вечными проблемами из-за учебы; нет, я не был глупым - просто неусидчивым. Воспитание двух братьев занимало много времени, а оставшееся я тратил на чтение книг. Классу к третьему в поселковой библиотеке не осталось ни одной книги, которую я бы не открыл. Самым наистрашнейшим наказанием для меня в те годы был запрет на чтение. И когда спустя пятнадцать лет, мой, уже совершеннолетний брат, говорит: “Как я жалею о том, что меня наказывали, меньше чем тебя”, я ему охотно верю. И когда я начинаю задумываться о том, какими будут наши дети, прихожу в ужас. Оглядитесь вокруг себя, найдите глазами молодую мамочку, или припомните одну из знакомых – неважно. Что они делают сейчас, когда дети начинают капризничать? Верно – сунут им в руки телефон или планшет, и все. Вопрос решен. Миссия выполнена. Они совершенно не задумываются над тем, как это отразится на ребенке, а как раз из-за этого начинаются задержки в развитии. Я становлюсь старше и все больше боюсь, что наши дети станут еще одним потерянным поколением.