Адреналин

Северную стену Эйгера я мечтал увидеть ещё много лет тому назад. Это любопытство было вполне обоснованным, моим любимым альпинистом был Герман Буль, который в своё время покорил эту , почти непроходимую, стену. 

Грюндельвальд. Совсем не так давно, это местечко не было популярным горнолыжным курортом. Когда-то жители деревеньки, расположенной у её подножья, зарабатывали деньги выдавая напрокат подзорные трубы. Через них можно было увидеть труп итальянского альпиниста погибшего на её склоне. Его высохшее на ветру тело висело много лет на страховочных верёвках и добраться до него, чтобы предать земле никто долго не мог. Как ни странно, это привлекало сюда туристов. С тех пор прошло много лет и это неприятное пятно стёрто временем.

Венгенская трасса, считается одной из самых сложных в мире для скоростного спуска. Простой любитель горнолыжник, если находится в здравом рассудке, вряд ли осмелится спуститься по ней. 

Подъёмник, постукивая колёсиками  возле каждой опоры, резво поднимал  кабину наверх. Перед нашими глазами в даль убегали белоснежные вершины, а у самого горизонта возвышался Маттерхорн. Горы описывали тысячи писателей и, всё равно, невозможно передать на листке бумаги то, что ты видишь глазами.

 Мои спутники были в прошлом спортсмены горнолыжники, с которыми мне тягаться было тяжело и к ним я относился с большим почтением. Один из них прилетел сюда покататься из США, и заодно  повидаться со своим братом из Риги, второй прибыл из Израиля. Каждый из них был старше меня лет на десять, но эти десять лет разницы не давали мне возможности сравняться с ними в мастерстве.

Подъемник дёрнулся предупреждая, что мы уже на вершине. Постукивая тяжёлыми лыжными ботинками и гремя лыжами все направились к выходу. По траверсу шла великолепная зелёная трасса, по которой можно было наслаждаясь полётом скользить вниз, выписывая замысловатые дуги на укатанном снегу. А сразу влево, начинался спуск по Венгенской  трассе. Это был почти отвесный обрыв, куда придавая ускорение срывались профессионалы. 

Владимир, бывший рижанин из Вашингтона подъехал к этому обрыву и обратился ко мне: «Давай тут адреналин поймаем!». Мне вполне хватало адреналина просто смотреть издали на эту бездонную пропасть. К нему подкатил Виктор, приятель из Израиля: «Что ? Тряхнём стариной?!».  

Пересилив себя, я подъехал к ним и заглянул вниз, от чего у меня засосало под ложечкой и напряглись ягодицы. Эти старые бойцы переглянулись и приготовились. Не поехать я не мог, страх перед спуском был гораздо меньше, чем упасть в их глазах.  

Собрав волю в кулак я рванул первым, впиваясь кантами лыж в лёд на поворотах, чтобы не улететь вниз. Вторым я бы поехать не смог.  Добравшись до известного места под названием «труба», по которой во время соревнований пролетают под сто тридцать километров в час, мои мышцы уже почти трещали.  Промчавшись на скорости трубу мы остановились и съехали в сторону, чтобы не нестись до самого низа в городок. «Старички» посмотрели на меня с уважением: «А, ты молодец! Хорошо прошёл!». Состроив мину, словно мне это не впервой я пожал плечами. 

С тех пор прошло несколько лет. Иногда мне снится, что я стою возле этого спуска, долго смотрю вниз, а потом сворачиваю на зелёную трассу.