О мышах и людях

Щас будет немножко омерзительно, простите. Можно не читать, правда! Но уж таков сегодня наш питерский, как некоторые выражаются, вайб.

Идем с Мариной из магазина, она рассказывает мне что-то расслабленно-выходное и вдруг так резко без всякого перехода:

— ...о смотри дохлая крыса.

И там правда дохлая крыса. Кажется, что  ее постигла шоковая заморозка, потому что она как будто вытянулась в отчаянном прыжке.

— Как думаешь, — продолжает Марина, —  её сначала убили, а потом она замёрзла?

— Я не знаю.

— А может, наоборот... Или она просто уже давно высохла...

— Марина, а мы можем перестать разговаривать о крысе? И вообще как вышло, что это я задаю тебе такой вопрос.

— Тебя что, не интересует судьба крысы?

— Кажется, что судьба её достаточно ясна. Ну то есть маловероятно, что это ещё не конец и  у неё в норе остался неопубликованный роман. И обезумевшая от голода, нужды и писка маленьких крысяток крыса-мать мечется с рукописью по издательствам. А никто не берет, хотя вещь-то если не гениальная, то с потенциалом.

— Ну тоже верно. И вообще, мы же в Питере. А все знают, что в Питере надо смотреть на дохлых голубей.