Мы идём грабить библиотеку

Мы делили… нет, не апельсин. Сюжет на главы и сюжетные линии между персонажами. С главным героем схема отлова вдохновения отработана: он немножко ноет, я его немножко пинаю, потом я что-то пишу, потом он возмущается, что всё не так и делает как надо. В перерывах пьёт чай и аккуратно вздыхает по поводу “я бедный-нищасный, меня невеста бросила” – строго по таймеру, чтоб не превращать боевик в непонятно что. Повздыхал – пошёл отжиматься.

С героиней всё сложно.

В первой книге она язвила и отказывалась идти замуж. Во второй – героически тащила на себе раненого товарища. В третьей вдруг оказалось, что героизм проявлять негде, замуж не пускают, и что с этим делать так, чтоб читателям было интересно?

Сидим, думаем.

Сперва она изобразила мне тоску по жениху, со слезами, дурными снами и утоплением любовных писем в зимнем озере с риском провалиться под лёд самой. Герой из соседней сюжетной линии заинтересовался, воображаемые читатели сморщили носы и сказали: “Фу, что за розовые сопли?!” 

Героя прогнали отжиматься, удалили из текста двадцать тыщ знаков, настроились на учёбу и карьеру. Подготовка к сессии, работа, философские разговоры на тему “он тебе не нужен, все мужики одинаковые…” Вроде и хорошо, а чего-то не хватает. Герой ещё, зараза, из соседней сюжетной линии смотрит грустными глазами, и хочется то ли сковородкой в него запустить, то ли обнять и пожалеть. Воображаемые читатели пожимают плечами и скучающе смотрят в потолок.

Читательская скука, как известно, самое злостное зло. Удалили ещё пятнадцать тыщ, сидим, думаем дальше. И тут моя прекрасная юная дева поднимает сияющие очи и предлагает:

– А давай библиотеку ограбим?

В голове что-то щёлкает, сюжет перестраивается, воображаемые читатели удивлённо округляют глаза. Герой перестаёт смотреть грустно и начинает смотреть восхищённо, хотя и с примесью досады – сам-то до этого не додумался. Героиня кокетливо показывает ему язык и соблазнительной походкой уходит в закат.

Мы идём грабить библиотеку.