Набросок из другой истории

Он избивает провинившегося инженера. Без истерики, спокойно, зато с выдумкой. Высчитывая силу, чтобы не поломать столь ценные руки или не сделать хромым, потому что кому нужны хромающие к реактору специалист. 

– Ты. Будешь. Делать. Так. Как. Я. Говорю. Понятно?!

Они все будут делать так, как он скажет. Команда молчит. Превратить этот сброд во что-то приличное стоило больших сил, хотя, конечно, до элитных полков Империи им далеко, но…

Отбросив обмякшее тело, он  оглядывает собравшихся, сплевывает на спину инженеру  и громко объявляет: 

– Сегодня, черти, прекрасный день, за исключением косяков Моррисона. Мы не просто грабим - мы заставим Империю обосраться. Пиратский совет собран. И пора утопить имперцев в их собственной крови!

...Он моргнул, очнувшись от воспоминаний и посмотрел на коменданта кадетского корпуса. Смотреть приходилось снизу вверх, но он привык, волосы эти дурацкие ещё, не дают постричь нормально…

– Тебя переводят на "Пересмешник". 

– Что, смогли-таки уговорить избавиться от меня? - он криво усмехнулся, вспоминая, что он слышал про Пересмешник. Ничего хорошего. 

– Вольности, Алиса. 

– Ханган. 

– А л и с а. Или ты хочешь провести время до перевода в изоляторе?

– Даже так? Простите, к о м е н д а н т. - Мудак. Но он включился в эту игру, улыбнулся, даже мило,  отдал честь маленькой ладошкой. Вот же дерьмо. Он гонял этих кадетов как родных пиратов, в надежде, что комендант, при всей их обоюдной ненависти друг к другу, не расстанется с таким ценным ресурсом. В корпусе было вполне безопасно, а с его новым телом это стало очень важно. Пусть он и садист, но не дурак - суд определил это сомнительное “помилование”, чтобы его хребет сломал враг при первой же стычке. Закрепившись во время адаптационного периода в корпусе, он показал себя не просто с хорошей стороны - с великолепной. Из-под рук бывшего пирата выходили выпускники, которых можно было сразу отправлять в бой. А система не любит разбрасываться кадрами. Глядя на коменданта,  он вдруг нахмурился. 

– Это было не ваше решение?

– Я не режу курицу, которая несет золотые яйца. 

– Суд?

– Нет. Запрос пришел от.. - Комендант морщится. - Навигатора. Не знаю, как он протащил этот перевод, я писал отказы. 

– Бюджет хотя бы успели увеличить за мой счёт?- В его голосе звучало даже сочувствие. 

– На этот год да. 

– Ну так и расслабьтесь, комендант. Может, через год я бы с ума уже сошел, а?  Пора бы….

Он улыбнулся со спокойствием смертника. И это совершенно не идет маленькой золотоволосой десятилетней девочке, форма на которой выглядит так, как будто ее отправили на утренник. 

Крейсер “Пересмешник” встретил его ожидаемо. 

– Серьезно? 

– Это вообще что такое?

– Слышь, малая, ты как в штрафбат загремела?

Вау. Они  ничем не отличаются от сброда на его корабле, когда он только собирал команду. Хотя, его чертей от прямых комментариев сдерживало то, что опасно высказывать колкости двухметроваму пирату в шрамах и с сервозахватом вместо руки, который самозабвенно тушит сигарету о повара, напортачевшего с едой. Он морщился. Империя сделала все, чтобы, если не убить его физически, то сломать. Не дождетесь. Из кожи этого жалкого тела вылезет, но будет, черт подери, первым, кто не рехнулся. 

– Детсад попутала?

– Эй. Ты слышишь меня? 

Его хватают за руку. И в следующую секунду слышен хруст, он  просто взметнулся в воздух и ударил коленом по этой руке - точно и ровно, прямо железным панцирем защиты, до сломанной кости. Крошечная девчонка не останавтлась, ее словно ветер подбрасывал, маленькие пальчики цеплялись за одежду солдата. Никаких правил. Ещё мгновение - фуражка слетела, золотые волосы, собранные в хвост, взметались вместе с самой крохой, что уже оказалась на плечах у солдата, крепко сжимала его голову и поовернула до ещё одного хрустящего звука. На землю она спрыгнула элегантно, вместе с падающим телом, стянула с него оружие и наконец-то открыла рот. 

– Значит так, крысы, решением ВАШЕГО Навигатора меня переправили сюда в должности командира батальона. Всем срать, нравится это мне или вам. Солдат, обращающийся к комбату не по уставу - мертвый солдат. Солдат, позволяющий себе думать вместо комбата - мертвый солдат. Солдат, мозгов которого хватает на оценку опасности противника только по внешнему виду - мертвый солдат. Я ПОНЯТНО ВЫРАЖАЮСЬ?!

– Эм… Да...

Выстрел. Второе опавшее тело.

– Вас не учили, как обращаются к офицеру по уставу?! – Он подобрал фуражку и оглядел толпу. – Ещё раз. Я ПОНЯТНО ВЫРАЖАЮСЬ?!

– Так точно!

– Наконец-то. Вольно. Забрать тела, отнести в медотсек. 

Навигатор может отправить ее в изолятор за самоуправство, но она не собиралась рисковать своей шеей со сбродом, который приказы не в состоянии выполнять - в бою это первые мишени. Девочка нахмурилась. Самой бы не подохнуть. Стоп.. Самой? Стоп-стоп-стоп… Он не сломается. Все хорошо. Вдох-выдох. Нельзя паниковать. Чтобы с ним не происходило, надо принимать это как норму. Он должен сохранить здравый рассудок. Обязан. Не сломают. Комендант ржал, что  все подопытные до него ехали крышей из-за смены  биологического носителя и сопротивления реальности. Спокойно. Он - это он. Ханган или Алиса, нет никакой разницы. Живой. Живая. Плевать. 

Как он ненавидит Империю.