Герои и прототипы. Григорий Распутин

Те, кто читал «Формулу», уже успел догадаться, что мой роман отнюдь не про Распутина. Заглавный герой, хоть и присутствует там в двух ипостасях, но роль его пассивна и незначительна.
Тем не менее, он – важный элемент каркаса, на котором держится повествование, и обойти его в этой серии дневниковых записей было бы несправедливо.
Мне не хотелось бы давать оценку его исторической роли – своего Старца я пишу в посмертии, а там, насколько я слышал, люди меняются.
И уж тем более, я не собираюсь упражняться в дедукции, расследуя тайну его убийства, – желающие найдутся и без меня.
Я хотел бы рассказать об одном обстоятельстве, касающемся именно посмертия Григория Ефимовича. Заурядную, на первый взгляд, историю, в которую если вдуматься, то веет от неё каким-то потусторонним ужасом.
Распутин был похоронен в Царском Селе, но вскорости после Февральской революции, распоряжением временного правительства, его могила была тайно уничтожена. Останки были сожжены в котельной политехнического института, вывезены за город и перезахоронены на пустыре.
В последствии удалось выяснить место захоронения. Оно находится метрах в пятидесяти от современной ограды Пискарёвского кладбища, которого в те времена не было.
Такой вот черный юмор Провидения – самое страшное кладбище Петербурга, блокадное, начиналось с могилы Распутина.