Последний взломщик 2

— Додрыгались.— угрюмо пробурчал герцог Альбрехт фон Зиц—владетель Жлим-Каута, разглядывая пепелище, на месте которого еще вчера стояла башня гильдии магов.

— Доплясались! — Весело вторил ему епископ Тауш, пиная тлеющие головешки сапогом из алой кожи, тесненой витиеватым узором с золотым осадком. Святоша и не пытался скрыть радость по поводу уничтожения конкурентов в борьбе за власть над душами паствы.

— Их знания могли быть нам полезны. — возразил герцог.

— Болтаются на дыбе в моих казематах шестеро уцелевших, — зеваючи пояснил Тауш, — писари и мастера пыточных дел уже трудятся в деле перенимания бесценного опыта.

— Кроме них больше никого не осталось?

Епископ, озадаченно почесал верхушку тиары, будто она являлась продолжением его головы, и нехотя признался:

— Один, хмм, самый опасный.

— Кто же это?

— Вольдемар Пруст — гроссмейстер гильдии магов, как мне донесли, последний из тех, кто умел запечатлевать знания в воздушные потоки не примитивным танцем, а легкими шевелениями пальцев. Он, кое в чем посильнее будет самого покойного Великого магистра.

— ФаршЁбтазанга! — Прорычал любимое ругательство Альбрехт,— почему упустили?

— Пруст ушел из гильдии еще несколько лет тому назад, и никто не ведает куда,— пожав плечами ответил Тауш, — полагаю, тут не о чем беспокоиться: гроссмейстер бросил своих давно, отношения с коллегами у него, как выяснилось, были крайне неприязненными, то есть мстить такой не будет.

— Дело не в мести, — раздраженно рявкнул герцог, и, выдохом подавив вспышку гнева, добавил уже спокойнее, — знание магов не исчезнет, и будет жить не только в церковной канцелярии. Кроме того, если остается в любом большом деле "последний", то молва о нем мгновенно перекладывается менестрелями на стихи и песни. Вылези отшельник Пруст из своего медвежьего угла и спустись к людям, эдак, через месяцок, то в первом же трактире услышит легенды о себе: о том что делал и нет, мноого про себя нового узнает, а главное — это будет звучать красиво, бодряще...воодушевляюще, фаршёбтазанга,..тут любой воспрянет духом, подумает о мести( про которую заранее услышит отдельную легенду), и о учениках, если таковых у него еще нет.

— Будем искать, — пожав плечами, выбешивающе спокойно ответил епископ.

После разговора с герцогом, епископ Тауш заторопился в пыточные казематы собора Жлим-Каута. Спустившись в них, он подошел к висящему на дыбе бывшему Великому магистру гильдии магов — Ротвенгеру, кивнул на него мастеру пыток, и тот окатил мага водой из ведра, дабы очнулся.

Старик-волшебник открыл глаза, и тут же закрыл их, едва увидев перед собой ухмыляющуюся рожу Тауша.

— Расскажи мне больше о Вольдемаре Прусте.— приказал епископ.

— Он считает себя реинкарнацией Лжепророка, почившего восемьсот лет тому назад.— ответил мученник.

Тауш округлил глаза, и крупная дрожь пробежала по всему его рыхлому телу:

— И ты не сказал об этом сразу? Самый страшный человек за все времена снова жив и здравствует, вот тебе и новость!

— Великодушно позволил тебе вкусить плоды победы над нами — падать всегда страшнее с большой высоты.— выдавил старик с сухим смехом, и вновь потерял сознание.

Епископ схватился за сердце, и, едва передвигая ногами, поплелся в свой кабинет, причитая под нос:

— Придется искать так, как не искал еще никого...

С гор, что лежали к северу от Жлим-Каута, спускался человек в серой рванине и посохом в руках. На вид ему было за шестьдесят, но пытливый взгляд подметит, что если его отмыть, побрить и постричь, пред ним окажется крепкий мужчина лет сорока.

Человек вошел в придорожный трактир, в дне пути на юг от города, и за пинтой эля, не без удивления, выслушал песнь странствующего трубадура про самого себя:

"Не ищи больше магов ты в Жлим-Кауте.

Всех свел в могилу епископ Тауш,

Но вернулся из странствий последний гроссмейстер,

Местью томимый, Вольдемар Пруст."

Продолжение следует...