На злобу дня (недоедают)

А негры голодают в Африке.
Недоедают, слышишь? Ужас, Вась.
Как смеет кто-то жить, как в сказке,
И даже в «классики» попасть.

Когда зимой крестьянин, торжествуя,
Последний доедает свой кусок,
Поэт, зажравшись, трескает с фарфора
И рифму подбирает в свой стишок.

Толстой, Тургенев, Лермонтов, Державин
Несчастным не дают спокойно спать.
А Пушкин – ужас, ужас! – и в картишки
Порой совсем не брезговал сыграть.

На раутах, балах они тусили,
Не глядя на холопов и крестьян,
Поесть, поспать, как все, они любили,
А кто-то даже напивался пьян.

Они общались, жили и любили,
Подобно всем живущим на Земле.
Творили, говорили, вытворяли
В своем искусстве. (Или ремесле?)
 
Ах, с жиру бесятся они, наверное.
Наверное? Да нет, наверняка.
Как Пушкин и его борзые, например,
Или Некрасов в строках дневника.

Но для того, чтобы для всех отменным,
Примерным, честным «классиком» прослыть,
Поэт обязан! Просто непременно!!!
Идейным бессребреником быть.

Но Лев Толстой скирдует миллионы,
С фарфора кормит псину наш поэт...
О том, что остальные голодают,
Им никакого, знаешь, дела нет.

Рядиться в рубище, свои поместья
И состоянье нищим раздавать
Они не будут, и на осуждение,
Чужое мненье просто им начхать.

(Но ты считай в чужом кармане деньги
И сотни лет спустя всех осуждай.
Ругай и поноси, и жги глаголом,
И смело остракизму подвергай.)

Но! Негры голодают, знаешь, в Африке,
И денег люмпенам не подают...
Поэты же витают в Эмпиреях,
Где золотые лиры им поют.

(декабрь 2017)

Ответ на один весьма спорный блог.

_________________________________________________

Кстати говоря. Некрасов был в первую очередь издателем и коммерсантом, а потом уже поэтом. И это он выплачивал «гонорарии» таким «классикам», как Толстой, Тургенев и Гончаров… Об этом почему-то все упорно забывают.