Сказка о том, как Суа-Те-Мхака-Нур нашел истину

Дисклеймер: это сказка для взрослых, и нет, в раздел произведений я ее не понесу. Моя рука - владыка. И потом, там и без меня стебщиков хватает, лучше пусть полежит здесь.

***

Споры о том, что в искусстве хорошо, а что – нет, возникли, наверное, в тот момент, когда первобытный охотник-собиратель впервые гордо продемонстрировал родным и друзьям из племени нгвамбамбов статуэтку нагой богини плодородия. Поскольку такая дама в тот исторический период считалась покровительницей плодородия и изобилия, и соответственно эталоном красоты и силы, то сородичи восприняли шедевр скульптуры на «ура!» и вознаградили ваятеля дополнительным кусочком хрустящего шашлыка из мамонта. (Вот так, между прочим, и рождаются отношения между творцом и его спонсорами, но это уже другая история)

Поглядев на статуэтку и позавидовав успеху ваятеля, другой охотник-собиратель улучил свободную минутку и… вырезал из бивня мамонта интересный орган. Тот, который мужчины любят и ценят превыше всего. Показ родному клану прошел также с успехом, а некоторые дамы даже отозвали ваятеля номер два в сторонку и упросили скопировать шедевр… ну так, просто, на всякий случай. Когда муж на охоте задержится и вообще… словом, не будем далее об этом тонком моменте.

Все это наблюдал третий творец, совсем еще юный художник по имени Суа-Те-Мхака-Нур. Сокращенно и по-нашему – Нурик. Смотрел он, смотрел, и наконец не выдержал, подошел к старшим коллегам и спросил:

— Ребят, вот не могу понять. Я уже три года ваяю в своей уединенной пещере деву небесной красоты и чистоты. Взгляните на нее, может, я что-то делаю не так? Может, она на самом деле плоха, и мне больше не стоит заниматься искусством?

Первый ваятель, которого звали Махурш, снисходительно похлопал юнца по спине и ответил:

— Да хороша она, хороша, успокойся. И красота, и чистота – все на месте.

- Но почему тогда люди ходят мимо, а когда я позвал любимую Ирисан на нее взглянуть и предложил потом выйти за меня замуж, она рассмеялась мне в лицо и сбежала с этим уродливым могильщиком Бузургом? Ведь это ее портрет! – вскричал в отчаянии Нурик.

Второй ваятель со звучным именем Расундарн усмехнулся, обошел статую небесной девы кругом пару раз, посвистел и задумчиво молвил:

— Вот что я тебе скажу, парень. Растопырь свои капустные кочерыжки, потому что дважды я не повторяю. Твоя проблема не в том, что статуя плоха – она действительно отличная. Твоя проблема – в неправильных ориентирах.

— В смысле? - удивились хором и Нурик, и Махурш.

— Ты занимаешься искусством, так? Так. Махурш вон занимается эротикой, так? Так. Ну, а я, хе-хе, занимаюсь порнографией, только тс-с-с, это слово еще не придумали, оно родится в Греции фиг знает сколько веков спустя.

— И что? – снова хором спросили Нурик и Махурш.

— А вот что, дорогой мой внезапный ученик. Ты должен определиться с направлением своих усилий, и сделать это немедленно. Или ты творишь искусство – и сидишь в пещере голодным и холодным, если только тебе на голову не свалится щедрый спонсор… хм, это слово тоже пока не придумали, но неважно. Или ты шустрячишь эротику, как Маха – и у тебя все шансы быстро раскрутиться и завоевать публику. Или ты идешь ко мне в мастерскую, там как раз нужен помощник, заказов много – и тогда, уверяю тебя, будешь как сыр в масле кататься всю жизнь. И Ирисан бросит своего дебила и прибежит к тебе валяться в ногах и выпрашивать прощение.

— Как? – всхлипнул Нурик (простите ему слезы, все-таки стресс, потрясение, и мужчины порой тоже плачут). – Как же так?! Я посвятил ей три года жизни… и все бросить… не могу…

— Одну минутку, - оттер его могучим плечом мрачный Махурш. – Так значит, милый Рас, ты считаешь, что эротика вне искусства? Ты ставишь себя и меня на одну доску? Ах ты хр*н моржовый, в печи не каленый!!!

И остолбеневший от изумления Нурик увидел, как один из его кумиров кинулся на другого с кулаками. Завязалась драка, в которой противники были явно неравны: Махурш оказался на две головы выше, массивнее, да и спортом – например, тяганием бревна для жены на растопку – занимался куда чаще, чем Расундарн. Исход был предсказуем.

— Вали отсюда, - встал с поверженного и едва дышащего врага красный и потный Махурш. – А ты, парень, заруби на носу: если считаешь свое творение искусством, и хочешь заниматься именно им – занимайся! Только найди работу, чтобы параллельно не сдохнуть под забором. У-у, мозгоклюй, пальцем деланный! – И он еще раз пнул стонущего Раса. – Еще раз начнешь за*ирать мозги молодым – выгоню из племени на все четыре стороны.

И Нурик покивал головой и пошел дальше ваять небесную деву.

Мораль этой сказки такова… а хотя кто ее знает, мораль эту. Она дама сложная и порой ускользает из уст рассказчика.

Вот так.