Советский разведчик в Польше

Автором проводится изучение следственных дел на поляков – жителей Полтавской области, репрессированных в 30-40-е годы ХХ века. В то же время автор встречается и с информацией, прямо не связанной с темой поиска, но представляющей немалый интерес. К ней относится дело №1708, позволяющее увидеть некоторые стороны деятельности Разведупра Красной армии против Польши в 30-е годы ХХ века. 

Целью данной работы является введение в оборот новых материалов о деятельности военной разведки СССР в 30е годы ХХ века. Ведь, кроме медийно известных лиц, вроде Зорге и Березняка, в разведывательных органах работали множество неприметных людей, скромными трудами которых создавалось представление о нужных сторонах военной деятельность условных противников.

Поэтому дело Солимчука в этом смысле уникально, ибо дает представление о деятельности низового агента Разведупра и в сроки, максимально близкие к времени сотрудничеству. Полностью исключен момент позднего украшательства своей деятельности. А также, хоть и штрихами, показан ужас тайной войны (см. судьбу агента «Голуба» и собственно переживания человека, который в любой момент может попасть в контрразведку).

Солимчук Антон Петрович 1912 г.р., уроженец Польши, а именно села Синев Ровенского уезда, на момент ареста являвшийся студентом первого курса Полтавского строительного института, проживавший в городе Полтава по проспекту Первомайскому, 24 (иногда в деле встречается и другой адрес), образование среднее. В СССР ничего не имел из хозяйства, а в Польше у его родителей была хата, клуня, 2 коровы, 2 лошади, половина стоимости молотилки. Впрочем, на разных страницах дела эти сведения звучат по-разному.

Состав семьи: отец 60 лет, брат Роман и сестры Лида и Ольга. Член профсоюза. Член ЛКСМУ, но билет еще не получил.

Судим в Польше за карикатуру на ксендза (в тексте иногда «попа»), приговорен к 2 месяцам тюрьмы и 2 годам надзора полиции над ним, но заключение не отбывал.

Анкета заполнена 4 июля 1935 г. при аресте. [1.C.6]

Далее автором будет выделено несколько интересных моментов деятельности Солимчука в разведке, а прочие моменты будут освещены вкратце.

1. Что привело Солимчука к деятельности в пользу СССР?

Старший его брат Роман был коммунистом, так что в семье его явно существовала симпатия к СССР.

Был и другой момент - желание учиться дальше после окончания сельской школы. Вот с продолжением образования были проблемы из-за недостатка денег на обучение. Антон поступил в Ровенскую украинскую гимназию и проучился там три года, но с перерывами, потому что денег не хватало, и тогда приходилось уходить, а потом возвращаться снова. Ему даже уменьшали плату, но на окончание курса средств у семьи уже не было. В то же время в СССР образование было бесплатным. Но Антон не мог просто так пойти, перейти границу и поступить в учебное заведение на советской территории.

Для этого надо было поработать на СССР.

1. Как Солимчук был вовлечен в разведывательную деятельность?

Вовлек его советский резидент под псевдонимом «Голуб», он же Гапончук Стефан. [1.C.42] Иногда Антон общался и с более высокопоставленным сотрудником Разведупра, которого называл товарищем «Западным». Настоящие его данные автору пока недоступны.

Связь с товарищем «Западным» осуществлялась через Гапончука; иногда же они встречались лично, когда Солимчук переходил границу, в городе Славуте. [1.C.45]

Что интересно, письмо-обязательство работать на СССР Антон писал на польской территории и передавал его через «Голуба» на советскую сторону.

1. Какие задания Солимчук получал от советской разведки?

Поехать в Брест по железной дороге и изучить состояние железной дороги. Нужно было в том числе узнать, есть ли и в каком количестве тупики на ЖД станциях, есть ли водокачки, имеются ли на них строительные материалы или нет.

Поехать в Луцк и собрать сведения о аэродроме.

Собрать сведения о переправе через реку Горынь – состояние и количество мостов, паромов, бродов на реке (Горбаково, Бугрын, Томахово, Острог).

Кроме того, дополнительно он специально ходил к мосту через Горынь в селе Горбаково для его зарисовки.

Узнать, не роют ли поляки окопы на линии Сапожин, Бранов, Блудов, Даничево, Межирич.

Имелось также согласие Антона на то, что он будет сообщать сведения о воинских частях польской армии в городе Ровно, в то время, когда он будет учиться в Ровно. Он его выполнял, передав план расположения казарм и пороховых погребов в городе. Затем он снова сообщил еще какие-то сведения о польских частях.

По заданию же обследовал местность между селами Гоща до села Межиричи на предмет изучения телефонных линий, которые строил польский Корпус пограничной стражи у границы.

По заданию тов. «Западного» он должен был купить в Ковеле недавно изданную книгу «Волынь». Книги в продаже не оказалось, пришлось заказывать ее из Варшавы. В итоге книга была получена и передана по назначению.

В Ровно он также изучал количество стрельбищ гарнизона и собирал сведения о некоей организации по военному обучению учащихся средних учебных заведений («пшиеносотенс войскове» –так его назвал разведчик).

Передвижения польских войск возле границы в окрестностях села он также должен был отслеживать, если таковые будут проводиться. Еще одно небольшое задание Солимчук выполнил, но не помнил точно, в чем оно заключалось.

Кроме того, при разворачивании строительства каких-то зданий в Ровно, он должен был узнать их назначение и сколько там людей работает на стройке.

Да,на поездку для изучения железных дорог он получал от РУ РККА деньги-до сотни злотых одновременно.

Он также переводил через границу намеченного к вербовке Николая Грицака. Всего Солимчук выполнил примерно шесть заданий (по своей оценке). Сотрудничество с Разведупром сначала длилось примерно с весны 1930 г. по лето 1931 г. В 1932 г. он также продолжал сбор сведений про воинские части в городе. [1.C.43-44]

Затем связь с разведкой прервалась.

Причина: «Источник «Голуб» был ликвидирован Киевом как подстава поляков». [1.C.24] Кроме того, активные вояжи Солимчука не укрылись от внимания польской полиции, и он был вызван в местный участок полиции (постерунок), где от него потребовали объяснений, для чего он ездил в Ровно и что там делал. Солимчук отговорился встречами с одноклассниками по гимназии и необходимостью покупки красок для рисования. Тем не менее, хотя его больше не вызывали, но, видя, что полиция за ним наблюдает и расспрашивает других о нем, делает обыски в домах родичей, Солимчук решил на время затаиться. Поехал к родственникам и стал переезжать от одних к другим. [1.C.9] Дополнительную остроту ситуации придавало то, что в CССР его видели его знакомые братья Евчук, которые после того попали под арест в Польше, а потом были временно выпущены. Антон боялся, что кто-то из них его выдаст, но его беспокойство в отношении Евчуков не оправдалось.

Выждав некоторое время, и не имея связи с разведкой, он занялся той работой на СССР, которую мог осуществлять без специальных заданий. Поскольку он знал, как добраться через границу, то он взялся проводить желающих перейти в СССР. Таких оказалось шесть человек. С последней группой в июне 1933 г. он перешел на советскую сторону и там изъявил желание остаться в СССР. Прошел фильтрацию в течении 27 суток и был направлен на жительство в город Прилуки. В документах упоминается «порядок рассева» по отношению к переходящим на советскую сторону и оставляемым на жительство в СССР.

Теперь сравним задания Солимчука с заданиями, поставленными польской разведкой своим агентам.

   «В августе того же года были задержаны два агента польской военной разведки Окул-Романюк и Мазур-Свистун. Перед отправкой «за секретами на ту сторону» с ними провел подробный инструктаж сотрудник 2-го отдела польского генштаба капитан Шиманский, специализирующийся по акциям против Советской Украины.

  Всё проходило по плану, но уже через несколько дней лазутчики были задержаны местными гражданами вместе с пограничниками. Лазутчикам ставились задания:

  - восстановить связь с несколькими 'замолчавшими' агентами польской разведки,

  - исследовать пойму реки Случ,

  - собрать сведения о состоянии укрепрайонов и местах дислокации воинских частей и состоянии взаимоотношений местного населения с советскими гарнизонами.»[2.]

  Очевидно, для не очень квалифицированных агентов разные разведслужбы дают схожие, посильные для них, задания.

1. Насколько сложным был переход границы? 

Переход границы им описывается как несложное дело. На протяжении шести ее переходов (плюс возвращения обратно) он ни разу не столкнулся с охраной границы ни с польской стороны, ни с советской. Собственно, с советским пограничниками он сталкивался, когда подходил к воротам заставы и стучал в них. Польских сил по охране границы он и не замечал. [1.C.15] А его первый переход границы прошел так: крестьянин-проводник перевел его и брата через нее, а потом сказал нечто вроде: «Вон, впереди, светятся окна заставы, так и идите к ней, а я – домой».

Следует сказать, что если советские разведчики без особенных помех могут ходить через границу, то на это способны и польские.

1. Как оценена его деятельность советской разведкой?

Деятельность Солимчука оценена разведорганами СССР как доставившего «несколько малоценных сообщений». [1.C.24]

Более того, НКВД подозревало в нем агента-двойника, учитывая темную историю с «Голубом», прекращение сотрудничества с Разведупром, но при этом продолжение самостоятельных переходов границы, что в итоге и привело к его аресту.

Но до ареста Солимчук закончил рабфак и поступил в Полтавский институт. В деле нет данных, на каком рабфаке учился Солимчук – дневном или вечернем; в случае вечернего он должен был быть трудоустроенным, занимаясь на нем по вечерам.

В деле также нет упоминаний о его антисоветском поведении в период жизни в Прилуках и в Полтаве.

5 июля 1935 г. он был арестован, и заведено уголовное дело по статье 54 УК УССР, часть 6, то есть шпионаж. [1.C.1] Дело первоначально вел оперуполномоченный Особого Отдела Гравель, впоследствии занимавшийся многими делами военнослужащих в Кременчуге и Полтаве.[3.]

 Но для него дело оказалось «не по зубам».

Срок следствия продлевался 29 августа и 29 октября, а итог был прежним. Да, на допросах Солимчук давал подробные показания все на те же вопросы, в дело подшивались длинные протоколы допросов, а результата, то есть доказательств шпионажа Солимчука в пользу Польши, не было. У следствия имелась только бумага из ИНО НКВД о том, что Солимчук явно сомнительный тип, и это было все.

В конце октября следствие стал вести временно исполняющий должность начальника Особого Отдела лейтенант госбезопасности Назаров, ибо с 21.10 бумаги подписаны им. [1.C.119] В деле множились протоколы допросов, но снова без должного эффекта. Удалось лишь выявить некоторые нестыковки в показаниях, которые следствие обнаружило в ранее имевшихся протоколах.

И выявлен единственный доказуемый и признанный обвиняемым проступок: он передавал через Гапончука материалы для «Западного», уже имея прямое запрещение передавать материалы этим каналом связи. [1.C.85] Он пояснил такое решение тем, что надо было передавать данные, а другим способом сделать это было нельзя.

Видимо, от безысходности, Назаров стал задавать не имеющие к делу вопросы о знакомых и преподавателях вуза: кто из них польского происхождения и проч. 

Но в 12 протоколах допросов не содержится материалов о том, что Солимчук переброшен на советскую сторону поляками и выполнял какое-то разведывательное задание для них. Следователь сомневался в показаниях Солимчука, предполагая, что тот имел возможность получать образование и в Польше, а потому лжет о желании сотрудничать с Разведупром, чтобы иметь возможность учиться. Однако доказать он этого не мог, а, значит, обвинение в шпионаже было ничем не подтверждено.

Но тем не менее 3 декабря 1935 г. было составлено обвинительное заключение, в котором указано: «Солимчук несомненно являлся двойником и прибыл в СССР с контрреволюционно-шпионскими разведывательными заданиями в пользу одного из иностранных государств (см. приложение пакет № 551891 от 11.06. 1935 года и № 69072 от 21.10.1935 года).» [1. C.113. Эти документы в деле отсутствуют.]

Но далее фактов вербовки Солимчука «одним из государств» и разведывательная деятельность в его пользу не приводится, а отражается лишь возможность обвиняемого обучаться в условиях Польши, разноречивость показаний в разное время, самостоятельный перерыв сотрудничества с Разведупром РККА и переход на советскую сторону без разрешения.

На основании чего Солимчук обвиняется в преступлениях, предусмотренных частью 6 статьи 54 УК УССР, и дело его направляется в Особое Совещание при НКВД СССР.

Фактически Назаров и его начальство расписались в провале. Сведения из пакета – вполне достойное основание для наблюдения за подозреваемым и ареста, но осуждение на их основании – это признание печального факта, что следствие ничего не смогло выявить и доказать, кроме некоторых нестыковок в показаниях. Факт передачи сведений через сомнительный источник вопреки запрету отражен в обвинительном заключении, но особенно не акцентируется, хотя это единственный факт, который мог служить доказательством хоть какой-то связи с некими органами «враждебного СССР иностранного государства». Зато в обвинительном заключении много говорится об опасениях Солимчука быть выданным полиции и арестованным, которые следствием считаются совершенно необоснованными (то есть следствие совершенно не учитывает атмосферы пребывания на нелегальной работе).

26 декабря 1935 г. рождается на свет очень любопытный документ-заключение оперуполномоченного 5 отдела Харьковского Областного Управления НКВД Решетнева, рассмотревшего дело №1708 на Солимчука.

Он в нем пишет следующее: «Принимая во внимание недостаточность собранных материалов для предания Солимчука суду Военного Трибунала, полагал бы следственное дело №1706 на Солимчука Антона Петровича направить на рассмотрение Особого Совещания при НКВД СССР с ходатайством o заключении его в ИТЛ на срок пять лет. [1.C.117]

С выводом согласились начальник 5 отделения ОО ХОУ Барбаров и зам. начальника ХОУ Семенов. Помощник Военного прокурора Округа Александров санкционировал это решение.

То есть, работники ХОУ видели некачественность следственного дела, но считали нужным прикрыть промахи Гравеля и Назарова решением Москвы.

Но тщетно.

8 января 1936 г. в Харькове дело снова «взвесили и нашли очень легким».

Помощник оперуполномоченного ОО УГБ НКВД УССР  Каганович, рассмотрев дело №1708, нашел:

«В октябре месяце дело было завершено и направлено в судебные инстанции, но Харьковское Управление НКВД дело вернуло на доследование.

…Обвинительное заключение составлено 3 декабря, в то время как дело фактически закончено еще не было.

…На протяжении всего следствия допросы производились поверхностно, а следствие интересовалось ненужными деталями (далее одна строка вычеркнута).

…В протоколе от 26.7 задан совершенно ненужный вопрос: «Какие города находятся ближе всего к вашему селу?»

…Вместо конкретного изобличающего Солимчука вопроса на допросе 7 августа ему задается оперативно безграмотный вопрос: «Расскажите о вашей деятельности против интересов СССР во время нахождения в Польше» и отрицательным ответом обвиняемого заканчивается допрос.

Также совершенно ненужный вопрос задан на допросе 9 октября: «Скажите, нет ли в институте преподавателей-поляков и знаете ли кого-либо из них». 

Протокол допроса от 31.10 составлен вне порядка вопросов и ответов и по содержанию служит повторением предыдущих допросов.

Противоречивые показания Солимчука использованы для изобличения его неумело, в результате чего Солимчук не разоблачен и материалов для предания суду собрано недостаточно. Следствие без всякой необходимости затянулось, ходатайств о продлении своевременно не возбуждалось, и Солимчук содержится под стражей незаконно».

И, как гвоздь в крышку гроба: «Следствие проведено безобразно, с целым рядом нарушений приказа НКВД №321 и инструкции по порядку ведения следствия, не собрано достаточно материалов для направления дела как в судебные инстанции, так и на Особсовещение НКВД СССР.

Ввиду этого постановил:

Следствие по делу в прядке статьи 197 пункт 2 УПК УСССР прекратить.

Обвиняемого Солимчука из-под стражи освободить.

Следдело №1708 направить Военному прокурору Харьковского военного округа (через Харьковское управление НКВД) на прекращение. По делу даются отдельные указания.

Пом. оперуполномоченного ОО Каганович.

Согласен: начальник 5 отделения Детинко.

Утверждаю: помнач. ОО НКВД УССР и КВО Самойлов.» [1.C.121-122]

14 января 1936 года в Полтаве обвиняемый освобожден из-под стражи. 

20 января уже известный нам помпрокурора Александров распорядился об освобождении Солимчука из-под стражи и о прекращении дела. Имеется еще несколько документов об отправке дела в нужный адрес.

Дальнейшая судьба его автору неизвестна.

Примечание: названия географических пунктов Ровенской округи и др.польских реалий взяты из следственного дела имогут быть неточными.