Райнерий и Ингрид - сквозь эпохи

Представьте, что вам и вашим немногочисленным братьям по вере пришлось покинуть свои дома, свои города и даже страны из-за религиозных преследований. Вы уплыли так далеко, как смогли, однако, почти всем, с кем вы бежали, суждено было погибнуть. Ваш ближайший друг тоже погиб, но осталась небольшая надежда  спасти его маленькую дочь... Решились бы вы на такое? Именно так поступил измученный Жоан, сменив имя на Райнерий, и спрятав семи-восьмилетнюю Ингрид в лесной избушке. Было это в Англии конца 12го века.

А теперь представьте, что  в гостях у друга вы встретили незнакомого человека. Кажется, вы его где-то видели, хотя выглядел он чуть иначе... Нет, незнакомец, вряд ли вспомнит вас. Потому что ваша последняя встреча состоялась 800 лет назад, и тогда вам было 8 лет. Именно это почувствовала Ингрид,  встретив  Жана Бодена  на просторах США в 1999 году.

Это был тот самый момент, когда мы еще понимали, в кого обратился друг  Бена... Я спросила у него: "Брат, ты действительно, тот самый  Райнерий?". Он стоял в шаге от меня, сняв очки, но смотрел так  пристально, будто пытался разглядеть меня... разглядеть во мне что-то,  скрытое в самых глубинах. Не удивительно! Вряд ли я оказалась похожа на ту девочку, которая встретилась ему в далеком прошлом. Но это точно был  он! И даже века спустя смотрел на меня также, как, если бы мы сидели у  огня в нашем промерзлом доме. Однажды зимой Райнерий сказал мне: "Не  жди своего отца, если ждешь. Я видел, как он умер". И еще говорил обо  всех братьях и сестрах, которых с нами уже не было... "Давно?" - я  удивилась тогда, точно удивилась, потому, что была уверена: когда-нибудь - пусть, и не скоро - но они все вернутся. "Давно... Как только выпал  снег. Но не печалься о них, если сможешь. Они все теперь очень далеко  отсюда, и им лучше, чем нам". "Далеко?" - я почувствовала его дыхание,  долетавшее волнами до моего лица, и поняла, что Райнерий тоже  печалиться о них. Может быть даже заплакал бы, если бы не желал скрыть  это от меня. Мне было лет восемь, а он был будто мой отец...
Помолчав,  брат тяжело поднялся и сходил в другую комнату за сшитыми листами, о  которых потом говорил, что они - это все, что осталось от моего отца. Он  положил их мне на колени и вздохнул: "Дальше не бывает". А его пальцы  так вздрагивали и сжимали листы, будто не могли проститься с ними... С  тех пор я перестала ждать кого бы то ни было.
Еле живой Райнерий и  его подслеповатый взгляд так ясно сохранились в моей памяти, что когда  мы с Генри встретили странного друга Бена, у меня не оставалось  сомнений! Райнерий, которого я помню, только единожды показался  печальным - в тот зимний день, и позже ни разу более не заговаривал о  моем отце или смерти братьев. Даже напротив! Нескончаемо рассказывал  поучительные истории, над которыми сам громко смеялся, никогда не  унывал, что бы ни случилось... И постоянно поправлял повязку, под  которой скрывал рану от клейма на виске и свою слепоту.


Уважаемый Василь Салихов постарался объединить эпохи так, что все герои как живые! Просто нет лишних слов - одни аплодисменты! 
Более того, эта сцена-воспоминание из еще не вышедшего, 12го тома. А вот как герои попали из лесной глуши 12 века в 1999 год уже можно узнать - постепенно, начиная  с первого тома "Часа Нашего Торжества".