Весь мир — чудовище, и Город — корона его. Калейдоскоп вселенных
Автор: Мария Верлога
Не забывайте, на чьей спине мы живем
Город-Перекресток стоит на спине хтонического чудовища, прозванного Бонхардом. Некогда первые поселенцы пришли на разоренные пустоши, а теперь Город-Перекресток — великая техномагическая цивилизация, с которой считаются многие миры.
Бонхард и Город неразделимы. Город стоит у Бонхарда на спине. Бонхард начинается у горожан под ногами. Шаг под землю — и вместо привычной реальности вокруг встают коридоры и переходы ожившей памяти. Бонхард помнит прошлое Города, и в эту память можно спуститься, потрогать ее руками, зарисовать на память или даже что-то из нее вынести. Подземелья памяти позволяют многое, что невозможно сделать в реальном мире.
Небо Города не знает светил. Золотистое днем, оно опрокидывается в кровь в сумерках и наливается непроглядной чернотой ночью. Но среди домов стоят четыре Храма, каждый из которых хранит святой свет Небес: луны, солнца, звезды, и только в обители небесной Тьмы не горят огни.
Город очень стар, ему многие тысячи лет, и они сплетаются в его архитектуре, стилях, культуре и традициях в единое полотно. Город хранит свою древнюю культуру — и он жаждет новой крови. Порой те, кто не собирался оставаться, понимают, что слишком вросли в Город, а он пустил в них корни.
Один из главных принципов Города и горожан — самостоятельность. Даже если откажут порталы, связи меж мирами распадутся и все знакомые дороги вдруг поведут в никуда: Город должен жить.
Этот принцип распространяется на все: быт, мировоззрение, даже на предпочтительные магические традиции и технологические новшества. Городская еда специфична, но очень вкусная и сытная: здесь ценят гоблинскую лапшу, знают толк в грибах, любой приличный горожанин назовет сто рецептов кабачков и от себя добавит еще один, свой собственный. Льняная мука, перепелиное мясо, шелковица, вешенки, и, конечно же, чеснок, из которого делают напиток с красноречивым названием “Ожог” — говорят, путь к сердцу лежит через желудок, и тот, кто раз попробовал городскую еду, всегда будет возвращаться в Город. Хотя бы за паштетом из улиток и зеленых бонхардских корней, маринованных в меду и соевом соусе.
Главная магическая традиция Города — кровь. Так было во времена до первых поселенцев, так шло сквозь века, так есть сейчас. Город разговаривает на языке крови и поет ее голосом. В Городе живет крупнейшая на многие окрестные миры община нежити, которая бережно сохраняет и преумножает традицию. Живые маги из университета Аркадамат не отстают. Из крови плетутся узоры чар, рисунки из крови запирают и открывают двери, на тонкой паутине крови зыбкая реальность памяти становится твердой и весомой, ее даже едят — и не только мертвые. В этом Городе даже живые порой пьют кровь других живых.
Город — это место, где одиночество иллюзорно. Оно возможно, пока есть у кого купить еду, одежду и знания. Сам Город возможен, пока есть его жители и вместе с тем он вечен.
Об устройстве Города и его кварталах
Медный Квартал
Механическое сердце Города. Здесь днем и ночью стучат заводы: пусть магия и всесильна, но только высокие технологии способны дарить чудеса и комфорт каждому (и за умеренную цену). Над брусчаткой и яркими кирпичными стенами здесь возвышается Часовая Башня, кое-где под толстым зеленым стеклом крутятся огромные шестерни. Жизнь здесь размеренна и предсказуема — как ход часовых стрелок.
Зеленый Квартал
Лесной заповедник в каменных оковах. Тяжелая рука цивилизации обуздала пустоши и украсила их короной шпилей и крыш. И пусть лоскут леса среди них кажется диким, он вольно ветвится только там, где ему позволено.
Зеленый Квартал укрыт среди высоких деревьев и кустов. В нем нет дорог и мостовых, но есть утоптанные тропинки. В его зарослях скрываются места, куда приличному горожанину лучше не заходить — здесь к поверхности слишком близко подходит Бонхард. Но все же Зеленый Квартал безопаснее, чем соседняя Крипта. Живут в нем в основном эльфы — вероятно, потому, что на самой границе с Криптой стоит белый звездный храм.
Площадь Повешенных
Административный центр Города. Здесь находится госпиталь, Аркадамат, полицейское управление, городской архив и мэрия. Венчает этот Квартал высокий серебристый Шпиль, нулевая координата портальной сети. А на одноименной площади стоит эшафот, на котором и казнят преступников: смертная казнь, вопреки законам Федерации, в Городе добрая традиция. Город слишком мал для того, чтобы терпеть и прощать тех, кто рубит его корни и сеет смуту.
Аркадамат
Межмировой университет магии, уважаемое и старое заведение. Аркадамат начинался как союз магов, желающих собрать знания и передать их всем желающим. Но сейчас Аркадамат по полному праву детище Федерации Объединенных Миров, универсальная школа магии. Поступить в него сложно — университетское образование требовательно к таланту и усидчивости. Но выпускники Аркадамата ценятся как специалисты, ведь каждое отделение Аркадамата обучает студентов, исходя из особенностей каждого мира.
Городской Аркадамат учит целителей, аграриев (тех, кто озеленяет пустоши и кормит Город), артефакторов, логистов (портальные сети — их ответственность) и мистиков (общая теория магии). И здесь же есть свой собственный факультет кровавой магии, взращенный на старой городской традиции. А еще в городском Аркадамате учатся твареведы, те, кто изучает фауну Города, в том числе и подземную, бонхардскую.
Со временем Аркадамат разросся так, что кажется теперь отдельным Кварталом. Студенческие общежития, лекционные корпуса, лаборатории, архивы, — все это занимает много места в маленьком Городе. Но это достойная цена за знания.
Крипта
Сумрачная обитель нежити. Суровое и опасное место: здесь грань между Городом и Бонхардом особенно тонка, здесь его дыхание часто вырывается на поверхность, здесь его корни вылезают из-под земли, а порой по темным улицам бродит Красный Вестник, аватара Бонхарда.
Крипта густо засажена деревьями с плотными кронами, это земля вечных сумерек и разноцветных волшебных фонарей в ветвях. Фонари очень важны — в Крипте цвета и формы фонарей заменяют названия улиц и номера домов: Крипта самая древняя часть Города, среди домов много заброшенных и проклятых, так что городские власти давно забросили надежду раздать зданиям Крипты нормальные адреса и пользуются хоть какими-то.
Именно в Крипте несут свою службу жрецы Аспектов, силою Небесного Креста помогая поддерживать саму ткань реальности в этом месте. И именно через Крипту спускаются вниз подземщики — авантюристы, исследователи и служители Бонхарда.
Крысиная Нора
Темный вытянутый квартал, сердце криминального мира Города. Все о нем знают и все делают вид, что его не существует. Здесь можно купить все, что угодно, равно как и продать. В лабиринт этих узких темных улочек не рискует соваться даже полиция. Но если уничтожить гнездо крыс, они расползутся по всему Городу, ведь Город не зря назван Перекрестком. Через его богатую портальную сеть можно попасть почти во все окрестные миры. И как сам Город живет сложным симбиозом с Бонхардом, так и крысы Норы такая же неотъемлемая часть Города. Их терпят, пока они полезны.
Улей
Самый маленький, но один из самых ярких кварталов Города, выстроенный на высокой узкой скале, с которой открывается великолепный вид. На обрыве между Ульем и Криптой во множестве гнездятся гнуси — мелкие городские птички, практически живой символ Города. Улей — место живых магов, творческих личностей и прибежище странного и необычного. Там живут студенты, там же чаще всего селятся выпускники Аркадамата, которые решили пустить в Городе корни. В запутанном лабиринте улочек очень тяжело ориентироваться даже местным, поэтому в Улье вовсю освоены крыши — по ним ходят, там сидят и проводят время, по ним гуляют, по ним же срезают дорогу. Бродя внизу, можно часами никого не встретить, но стоит взойти на крышу и вот она — кипящая жизнь.
Огни
Туристический квартал, крикливый, пестрый и демонстрирующий культуру Города во всем ее великолепии. Парадный фасад Города, на который выставлено все самое интересное и привлекательное, пока тайное и неприглядное царит в тени Крипты, паутине Улья, крадется по коридорам Аркадамата, наконец, прячется в бумагах Площади и механизмах Медного.
На улицах Города можно встретить много лиц, безымянных и поименованных. Но некоторых из них можно назвать лицами самого Города. В их судьбах — сама его суть и дух.
О некоторых примечательных личностях
Даэ Шелковичник
Старый эльф-чудак, который отказался от своего имени, чтобы принять в наследие Радужную Башню. Именно его портрет украшает пост)
Когда-то давно старый мастер Шелковичник создал башню, которая могла защитить Город от бурь пустошей — с обычными бурями их роднит только название, на деле это жуткие буйства магии и стихии, лишающие разума. Такие исполненные магией вещи зачастую обладают своим характером, и мастер заклял Башню не слушать никого, кроме его потомков.
Через несколько сотен лет, когда род Шелковичников давно прервался, эльф Даэ Мерендин из другого мира вдруг приглянулся старой башне, и она пропустила его через свои двери. Даэ в ответ на такое доверие остался в Городе навсегда, взял фамилию мастера-создателя Башни и верно служит Городу и Башне. По выходным проводит для студентов экскурсии.
Предстоятельница Шартар
Грозная архимагиса, глава Городского отделения Аркадамата. Спокойна, как вечность, мудра и хитроумна. Предстоятельница Шартар усмиряет излишне буйные студенческие умы и не дает политике отравить стены университета.
Город ценит свою самобытность, и она залог его выживания. Но некоторые считают, что в Городском Аркадамате учат плохому, и Шартар стоит на страже интересов Города. Пожалуй, она больше политик, чем преподаватель, и знает толк в ценных кадрах.
Шартар — единственная из всех предстоятелей Городского Аркадамата за последние четыреста лет, с кем Амарант Буревестник согласен выпить чашечку кофе на перемене.
Эстебан
Вампир с аристократическим воспитанием, который пашет как стахановец-многостаночник. Он регулярно пропадает в Бонхарде под землей, гоняет подземщиков на обследования, вхож к мэру Ниару и настоятелям всех храмов с подземно-бонхардскими делами. Не будь он уже неживым, он бы от такого графика давно слег с истощением.
Он не местный, но откуда точно он прибыл и какие именно дороги привели его в Город — неизвестно.
Айнарэ Вильранен
Эльф из далекого мира, звездный жрец по посвящению и целитель по призванию. Циничен и хладнокровен, как и все медики. Айнарэ работает в госпитале и бдит над здоровьем бонхардских подземщиков, не давая им погибнуть от собственной глупости. Бонхард опасен не только своей изменчивостью, в нем очень легко заразиться какой-нибудь гадостью, которая (если вовремя не лечить) пожрет тебя заживо изнутри. У Айнарэ есть целая коллекция паразитов, добытых из потрохов подземщиков, и она пополняется с незавидной регулярностью.
Айнарэ в Город привела война. Он знает, как вытаскивать раненых с поля боя и как лечить их, не отвлекаясь на крики, смерть, пламя и прочие мелочи жизни. В Городе Айнарэ оценил тихий госпиталь, где всегда есть лекарства и инструменты (и, к сожалению, пациенты), но еще больше оценил богатые внутренние миры подземщиков — настоящее раздолье для пытливого ума.
Кроме Эстебана. Эстебан слишком умен, чтобы пропускать обследования в госпитале, а потому паразиты в нем просто не успевают размножаться.
Амарант Буревестник
Нищий босяк в прошлом, теперь же — лучший специалист магии крови и преподаватель Аркадамата. Амарант Буревестник не родился в Городе, он пришел сюда, ища другой жизни, и Город подарил ему бессмертие нежити. Амарант царит и властвует в лабораториях, считает студентов непроходимыми идиотами, но все равно вбивает в их головы настоящее понимание, а не заученное знание.
Амарант нелюдим и потрясающе самоироничен. Ему плевать на мнение окружающих и он всегда называет вещи своими именами. Его не выгнали из Аркадамата только потому, что он слишком хорош.
Предстоятельница Шартар подарила ему кружку с надписью “Слезы студентов”. С ней Амарант приходит на экзамены.
О чем все это?
О жизни — во всех ее проявлениях, от самых светлых до самых неприглядных. О смерти, с которой всем нам придется однажды встретиться. И о людях. Плохих, хороших, разных, но всегда интересных. Каждый эльф в душе немного человек, каждая нежить отчаянно жива, а Город — живое зеркало всего этого безобразия.
Сеттинг разрабатывается и прорабатывается в соавторстве с Сату Веналайнен
Фото для коллажей взяты из свободного доступа