Изобразительная польза сетевых конкурсов
Автор: Вадим СкумбриевЯ тут не раз уже упоминал Пролёт фантазии. Так вот, у него есть дочерний конкурс для художников - Штрихи Пролёта. Если вы участвовали хотя бы в одном из двух раундов Пролёта, то можете выставить участвовавший рассказ на Штрихи, чтобы художники рисовали к нему иллюстрации.
Ну, я и выставил. "Кладбище снов" и "Идеальное желание". И нарисовали.
Некоторые работы потрясли меня (особенно та, что первая в списке - это просто огонь, да и вторая тоже). Некоторые оставили равнодушным. Не мне судить. Но, в общем, вот.
Женщина в Белом истаяла облачком пара. Женщина в Красном растеклась кровавой лужей. Обступившие их люди один за другим снимали маски, а Бажен всё озирался, тщетно пытаясь уйти от безликих образов, что наседали на него.
Её сны мертвы. И вряд ли когда-нибудь оживут.
— Пойдём с нами! — зашелестели голоса вокруг.
— Это… твой сон? — княжич терялся, не зная, на что смотреть. Вокруг танцевало, пело, плясало, волновалось бесконечное море масок, и каждая смотрела на него, пытаясь обойти провожатую и утащить Бажена вглубь скрывающихся в дымке переулков, где на каждом шагу звучала изумительная музыка, раздавался весёлый смех и песни.
— Да. Ты видишь в нём фальшь?
— Нет! Он… он настоящий!
Начинал капать холодный осенний дождь, и никто не смотрел на Хельгу, шедшую мимо рынка, мимо площади с шибеницей и роскошного храма в сторону княжеской крепости. Это в деревне крестьяне сбегутся поглазеть на рыжую девицу, не иначе как из бесстыдства напялившую охотничьи штаны с сапогами да кожаный дублет, а здесь, в торговом Яружеве, народ ко всему привычный. Спрятавшиеся от дождя стрельцы на воротах крепости, завидев Хельгу, тоже не обратили на мужскую одежду никакого внимания. Куда больше их занимала сама гостья.
Поколебавшись, она выбрала — княжич так и замер, когда из мостовой, разрывая камни, потянулись кверху белые дома. Солнце распалось на мириады звёзд, небо враз почернело, облака морской водой рухнули в прорезавшиеся меж домами каналы. Откуда-то потянуло свежим бризом, донёсся чей-то весёлый смех, один за другим зажигались уличные фонари, и каждый новый огонёк все больше разгонял спустившуюся ночь. Этот мир был полон красок и звуков — не чета той блеклой тени, которую сотворил себе Бажен.
А потом на улицах появились люди.
Прошелестела мимо Женщина в Красном, одарив княжича любопытным взглядом сквозь багряную маску.
Провела веером по его плечу Женщина в Белом, смущённо улыбаясь и отводя глаза.
Рассмеялись где-то рядом юноши, звеня шпагами в шуточном поединке.
— Что это? — услышала Хельга полный неподдельного восторга голос Бажена. Княжич смотрел на выдыхателя огня, разодетого в пёстрый карнавальный костюм. Три факела в его руках так и плясали, то и дело подплывая к губам, и каждый раз новый поток огня на миг ослеплял зрителей.
— Идём, — сказала сновидица, протягивая княжичу руку. — Что ты видишь?
— Веселье!
Мимо них, хохоча, пробежала стайка девчушек в тонких летних платьях и бархатных полумасках, и только звёзды глаз мерцали в чёрных провалах глазниц. Прошёл важный господин с тростью в руке, поправляя на ходу белую маску-клюв — увидев Хельгу, он вежливо снял шляпу и поклонился, прижав её к груди. Хельга кивнула в ответ.
— Добро пожаловать домой, синьорина, — сказал господин.
Хельга сняла дублет, оставшись в одной нижней рубахе и штанах. Ночь уже остывала, но для северянки и осенью здесь было довольно тепло.
Княжич по-прежнему бездумно глядел перед собой. Хельга с силой провела ладонью по его лбу, размазывая колдовской сигил. Бажен вздрогнул, на миг сбрасывая пелену с глаз, но мгновением спустя вновь опустил голову и замер.
Маски шагнули ближе.
— Ах, какой милый мальчик! — Бажена обняла за шею Женщина в Белом. — Пойдём с нами!
— Пойдём с нами! — с другой стороны его взяла под руку Женщина в Красном, раскрыла алые губы и медленно провела языком по щеке.
— Пойдём с нами! — зашелестели голоса вокруг…
Начинал капать холодный осенний дождь, и никто не смотрел на Хельгу, шедшую мимо рынка…. в сторону княжеской крепости. Это в деревне крестьяне сбегутся поглазеть на рыжую девицу, не иначе как из бесстыдства напялившую охотничьи штаны с сапогами да кожаный дублет, а здесь, в торговом Яружеве, народ ко всему привычный. Спрятавшиеся от дождя стрельцы на воротах крепости, завидев Хельгу, тоже не обратили на мужскую одежду никакого внимания. Куда больше их занимала сама гостья.
Светлый княжич Бажен Керастович танцевал. Небольшой пятачок площади окружили люди, застыв бездушными идолами и молча глядя на представление. А посредине кружилась бледная девица с волосами чёрными, как смоль, княжич то подхватывал её на руки, то опускал снова на мостовую, и не смотрел, что глаза у неё мёртвые, кукольные. У людей же вокруг не было даже лиц — одни только пустые головы, без глаз, без ртов, в одинаковых куньих шапках и полушубках, точно скроенных по заказу у одного и того же портного.
– Хватит, — раздался спокойный голос, и Марта вздрогнула, роняя рассыпающуюся пеплом бумагу. – Твоя латынь ужасна, женщина! Избавь меня от этой речи!