Флешмоб 5 вопросов

Случайно увидела  у друзей и решила присоединиться. Вряд ли кому интересно, но самой-то любопытно. ведь над многими вопросами и не задумывалась раньше.

1. Какой персонаж больше всего похож на тебя?

Светлана Гостемирова из Сказки о когнитивном диссонансе Девушка, что верит в эльфов. Но обычно я стараюсь избегать схожести с какими бы то ни было реальными людьми. Для меня гораздо интереснее, когда персонаж живой, а не чьё-то отражение пусть и искажённое.

2. Какую работу труднее всего было писать?

Реку хоть это и самый маленький рассказик, но там я затронула вопросы, которые уже начали пугать меня, хотя вроде бы и рано). Старость, смысл жизни и выбор. Променяла бы я всё на молодость и новый круг? Кстати, "выбор" это тема, которую в той или иной степени затрагивают почти все мои истории

3. А легче всего?
Марионеток анатомического театра за исключением финала. Там всё оказалось совсем не так, как я планировала. Вещь экспериментальная, игровая, а игры я обожаю. Мне самой было очень интересно, что произойдёт дальше

4. Есть ли авторская Вселенная, что в ней особенного?

Есть. Два. Первый - это цикл "Навий путь" сквозной, основанный на сравнительной мифологии (это моя специальность) А вот второй - это уже полноценный авторский ( а теперь  даже межавторский) проект в духе дрим и стимпанка Арк-Кайлест. Город запертых снов. Особенность скорее не в самом мире, хотя и там, смею надеяться много неожиданного, а в общем подходе к созданию мира. С каждой историей Город обретает новую грань и уже сам втягивает авторов в игру, превращая их из творцов в участников квеста.

5. Последний написанный отрывок?

Дракон Сумерек уже извивался над замком, расправляя огненно-дымчатые крылья туч. Солнце обречённо плыло в его объятия, когда «СиДжей» подкатил к охваченному пожаром заката особняку, и баронесса Д’альбре радушно распахнула перед нами двери своего дома.

На несколько мгновений я замер в немом изумлении, у меня сложилось стойкое ощущение, что одна из дверных створок здорово двинула меня в лоб. А дальше как в фильмах. Всё закрутилось, завертелось и ты оказался… где-то. Например, я — в конце 50-х, потому как в 80-е таких женщин уже не делают. Какой-нибудь демон из багажа моей спутницы перевернул временную страничку, и вот передо мной на пороге роскошного особняка предстала ослепительная Грейс Келли или Ким Новак, Джин Тирни. Не знаю… Кинодивы расплывались и меркли, сливаясь в одну прекрасную Шарлотту Д’Альбре. Ну никак не семидесятипятилетнюю. Разве что на треть. Клянусь, если бы кинокамера была не в багажнике… Снимки прелестной баронессы облетели бы весь мир. Это точно скачок во времени. Грация и величие женственности в каждом дюйме точёного силуэта. Начиная от лодочек на изящном каблучке и заканчивая платиновыми прядками идеально уложенной причёски. А глаза… Боже мой!!! Тёплые и манящие как августовские волны Бискайского залива на закате, ласковые, но готовые взорваться штормом. Я знал таких женщин. Я любил их.

Подведённая бровь вопросительно выгнулась:

— Мистер Стивенс? Кларк Стивенс? Я ведь не ошибаюсь? — глубокий голос и мягкий европейский акцент похоже что-то сломали внутри, и я потёк как желе.

— Женщины не ошибаются никогда. Это уж наша забота — вывернуть наизнанку мир, но сделать так, чтоб ваше утверждение оказалось истиной. Дайте мне перо и чернила и я клянусь тотчас же исправить досадное недоразумение в паспорте.

— Хорошо, сейчас принесу и, раз уж вы такой мастер, заодно исправьте и моё. На Шарлотту. Проблем с наследством станет заметно меньше.

Настал мой черёд гнуть бровь.

— Меня зовут Виктория. Виктория Д’Альбре. Я супруга Кристиана. То есть, вдова. А леди Шарлотта — его мать. Она в Европе. С сыном.

— Простите? — вообще-то брови пора б уж вернуться на место.

— Она эксгумировала его тело и увезла во Францию, в фамильный склеп, надеясь, что там дух Криса обретёт покой. Милая старушка Лотти. Она так наивна…

— Почему? — осторожно поинтересовался я.

— Потому что Кристиан с ней не поехал… Он остался со мной.