Недостоверный рассказчик

Сложно писать текст, нет, даже долгоиграющую серию от лица недостоверного рассказчика. Всегда приходится держать в уме, что происходит на самом деле и то, как будет обманывать себя и читателя герой. Вот здесь, кстати, сразу два героя-обманщика, хотя Олаф вреды бы более искренен, чем его старый друг Малыш/Морти/человек с тысячью имен, но на проверку дела оказывается, что они друг друга стоят. Мне всегда было интересно, как бы эти сцены смотрелись, если бы читатель не знал подноготную этих героев, особенно главного лжеца - Морти. Иногда даже жаль, что не с кем об этом поговорить.

Олаф так погрузился в раздумья, что не заметил, как Малыш устроился на стуле напротив и щёлкнул пальцами перед его лицом.

- Не выпадай. Я пойму, а остальные – не очень, - он взял нетронутую кружку и чокнулся с Олафом. – За приятную встречу. Надеюсь, она приятная?

- Безусловно, - тот пригубил напиток.

Малыш отхлебнул куда больше.

- Грушевый перри и отборные сорта норикийских сыров в такой дыре? – оценил он тонкий вкус напитка. – А ты себе не изменяешь.

- Ты тоже ничуть не изменился. За пару медек готов кувырнуться через голову, рискуя сломать шею, - не удержался от едкого замечания Олаф.

- Уф! Все мы лишь развлекаем толпу, охочую до захватывающих зрелищ. Мы их боги, пока они нас любят, но стоит дать слабину, как в нас тут же полетят камни. Знакомо?

Олаф кивнул.

- Расскажи, как жил. Ты так неожиданно пропал в Эскендерии. Мы с Сесиль долго тебя искали.

- О, хм… появились неотложные дела, на прощание времени не осталось, и… Прости! Ты тут не при чём.

- Мне слишком часто приходится это слышать. Как ты очутился здесь и почему Малыш? Хоть это можешь рассказать?

- Да вот, - он завёл руку за спину и почесал лопатку. – Пришло известие, что мои старики умерли. Навещал их могилу в Дорнахе, а потом связался с дурной компанией и всё завертелось. Снова пришлось пуститься в бега. Мастер Чен меня приютил. Боевую кличку придумал тоже он.

- Но ты ведь не рыбак и даже не каледонец. По внешности и повадкам очень заметно.

- Актёр из меня никудышный. Виктор не забывал об этом напоминать во время каждого моего выступления. Нет, я не каледонец, хоть и родился на севере острова. Мой отец был мелким землевладельцем, после очередных волнений разорился. Меня он отправил воевать в Эламе, а сам остался разбираться с долгами. Но… ничего не вышло. Я не привёз домой несметных сокровищ, и родители умерли в нищете и одиночестве. Печальная и не слишком интересная история.

- Не скромничай. Все твои занятия настолько необычные, что твою жизнь никак нельзя назвать неинтересной. Кстати, можно хоть твоё настоящее имя произносить?

- Только если очень тихо, – он полушутливо приложил палец к губам. - Да что мы всё обо мне да обо мне. Про себя расскажи. Как здесь оказался? Как поживает маленькая танцовщица на шаре?

- Хозяин цирка пропал в тот же день, что и ты. А после труппа развалилась. Я забрал Сесиль к себе и нашёл для неё хорошего лекаря. Он её вылечил, но потом мы расстались. Она не смогла жить среди Лучезарных, тяготилась роскоши и публичной жизни. Не понимала, чем мы занимаемся и насколько отличаемся от обычных людей. А может, я ей наскучил, и она сбежала. Моя печальная и не слишком интересная история.

- Олаф! – запротестовал Морти. Хотя бы про себя Олаф решил называть его по имени, а не унизительной кличкой. – Мы не отвечаем за других людей. Наверняка ты старался изо всех сил и даже больше, просто она сделала такой выбор.

- И ты тоже…

- Я же извинился!

- Ай, забудь! А татуировки откуда? Очень любопытные. Что они означают?

- Напоминают, что нельзя напиваться до беспамятства, - отозвался Морти без особой охоты. – Не уходи от темы. Кто привел тебя сюда и куда пропал?

- А, о! – замялся Олаф. Нельзя выдавать осведомителя, даже Морти не должен о нём знать. – Да так, проводник из местных. К своему стыду, я эту часть города совсем не знаю, вот и попросил помочь.

- Подозрительный тип. И не страшно с такими связываться? Он же в любой момент может нож в спину всадить. Уж мне ли не знать, – Морти выгнул бровь, явно на что-то намекая.

Ну, бандит и бандит. В этой таверне каждый второй посетитель мутный. К чему такое пристальное внимание? Впрочем, в проницательности Морти не откажешь. Надо сменить тему.

- Сделанного не воротишь, - пожал плечами Олаф. – До трущоб наши руки не дотянулись, и потому здесь расплодились крысы. Нужно исправить эту оплошность и навести порядок.

Морти заговорил куда более тихо и вкрадчиво:

– Может, не стоит ворошить осиный улей сразу после восстания? Народ сейчас ничего против вас не замышляет. Все заняты своими делами. Начнёте притеснять бедноту, и возмущению простолюдинов не будет предела.

- Неужели ты считаешь меня настолько глупым? Я догадался, что действовать надо тонко и, желательно, без насилия. 

- А твоего влияния в ордене хватит, чтобы не допустить кровопролития?

- Времени не хватит, а влияния у меня хоть отбавляй, - усмехнулся Олаф одними губами. Хвастаться он не любил, но шанса удивить старого друга больше не представится. - Несколько лет назад меня назначили помощником Магистра Авалора. Правда, я был им только на словах. Старик Трюдо терпеть меня не мог и под всяческими предлогами старался избавиться. В начале лета его убило молнией, и мне пришлось разбираться со всем самостоятельно.

- О! Так это ты подавил восстание? – Морти уставился на него с восхищением.

- Я руководил обороной и поисками зачинщиков. Совет ордена остался доволен, но я чувствую, что отхватил слишком большой кусок пирога. Хотел быть простым судьёй, а оказался в центре политических интриг и военных действий.

- Похоже, ни у кого уже не выйдет остаться в стороне, - Морти опорожнил кружку залпом.

Олаф последовал его примеру.

- Может, если взять власть в свои руки, то мне удастся изменить ситуацию к лучшему. Архимагистр в меня верит.

- Смотри, как бы плата за могущество не сделала борьбу бессмысленной, - загадочно ответил Морти и перевёл взгляд на танцующее в камине пламя.

В его языках лицо сделалось серым, даже скорбным, словно Морти сожалел об огромной утрате. Олаф не знал, как спросить, да и сомневался, что стоило лезть к нему в душу, когда их дружба ещё не окрепла.

- Напротив, цена очень привлекательная. Меня отправляют в Зюдхейм, - попытался отвлечь его Олаф. – Если доберусь до него, то стану новым Архимагистром.

- На дальний юг за Гундигардом? – присвистнул Морти. – Да ты красавчик! А говоришь, что у меня жизнь интересная.

- Что я слышу! Ты завидуешь? – шутливо вскинул брови Олаф.

- Немного. Путешествию, а не власти и роскоши. Мне они и даром не нужны.

- Пф-ф-ф! – не поверил Олаф. – Помоги мне по старой дружбе. А то каледонцы так меня боятся, что даже разговаривать не хотят. Я ищу телохранителя для своей ученицы. Хочу взять её с собой. На корабле, со всеми этими матросами, пиратами, дикарями и прочими напастями, за ней нужен будет глаз да глаз. Один я не справлюсь с её защитой. Она очень нежная и ранимая. В прошлом ей сильно досталось, и я не хотел бы, чтобы ей грубили или пугали.

- А говорил, что не умеешь покорять дамские сердца! – снова уличил его Морти.

- Она моя ученица, мой друг и не более, - смутился Олаф.

- Это «не более» я знаю очень хорошо. Можешь не объяснять.

- Нет у тебя на примете подходящего человека?

- Надёжного и вежливого? Того, кто согласился бы обогнуть мёртвый континент и попасть к южным вратам Червоточины? Прости, но вряд ли тут найдутся дураки, которые согласились бы на подобную авантюру. 

Олаф разочарованно уставился перед собой.

- Хотя, постой! Вот же он, сидит перед тобой, - Морти ударил себя в грудь кулаком. – А что? Я родился на берегу моря, оно у меня в крови. К тяжёлой работе привычен. Высоты не боюсь, по канатам ходить умею. Мачты и реи покорятся мне с лёгкостью. Как я дерусь, ты видел. Путешествовать мне тоже приходилось аж до Элама.

- Я вообще-то не матроса нанимаю.

- Я могу быть галантным и обходительным. Девицы на моё общество никогда не жаловались.

- Это меня и смущает.

- Я не волочился за Сесиль! По крайней мере, после того, как узнал, что она с тобой. Девушки друзей для меня под запретом, - горячо заверил его Морти. – К тому же, на ближайшие пару сотен лет желание ухлёстывать за кем-либо у меня пропало.

- О! Тоже несчастная любовь?

- Просто ещё одна очень скверная история.

- С плохой компанией?

- Да, вся моя жизнь сплошная скверная история, поэтому самое время её бросить. Возьми меня с собой. Я мечтал увидеть мёртвый континент с тех самых пор, когда наша старая экономка рассказывала мне в детстве жуткие сказки.

- Ох, Морти! Как прикажешь на тебя полагаться, если в прошлый раз ты сбежал без объяснений?

Слишком он скрытный, хотя соблазн взять его с собой очень велик.

- Да, прежде я сбегал… Не буду врать, не только от тебя. Я бежал от проблем, от ответственности, от близких отношений. Но теперь я решил дойти до конца и заглянуть через край. Обещаю, я буду тебе самым верным соратником, не стану покушаться на твою ученицу, огражу её от всех опасностей и, если понадобится, дотащу тебя на своих плечах к южным вратам Червоточины. В качестве оплаты мне достаточно только еды и одежды по погоде. Лучшего телохранителя ты не найдёшь. По правде, в этом городе ты не найдёшь никого, кто бы согласился ехать в Зюдхейм.

- Твоё рвение пугает. Ты снова бежишь, пускай и говоришь, что куда-то, а не от кого-то. Но мне нравится, что ты смотришь в глаза и говоришь неприятную правду, а не лебезишь и заискиваешь, как другие. Если за большие деньги мне удастся кого-то нанять, то вряд ли он сможет общаться с нами, Лучезарными, так же открыто. А искренность и душевность – именно то, что нужно моей ученице.

Морти торжествующе улыбнулся и протянул ему руку, но Олаф медлил.

- Есть ещё одно условие. Приведи себя в порядок. Мне всё равно, но моей ученице не понравится твой неопрятный вид. Побрейся хотя бы и прикупи приличной одежды, - Олаф положил на стол увесистый кошель. – Это задаток на первое время. Жалованье в пятьдесят серебряников буду выплачивать раз в месяц. Уповаю, что ты настолько надёжный, как говоришь. Но если обманешь…

- Отправишь меня на костёр? – спросил Морти, щупая свою заросшую щёку.

- Нет, на костёр мы отправляем только колдунов. А предателей…

- Подвешиваете вниз головой? – продолжал шутить он.

- Разве можно на тебя рассчитывать, если ты даже вопросы о жизни и смерти не воспринимаешь всерьёз?

- Самые большие глупости люди делают с серьёзными лицами. А весёлость может быть маской, за которой мы прячем страх и боль. Мне кажется, я застрял между небом и землёй, во вратах Червоточины. И умираю каждую ночь, когда смыкаю глаза, а утром возрождаюсь для новых мук. Но теперь я хочу отвоевать свою жизнь у судьбы обратно. Если это значит проплыть с тобой вдоль всего побережья Гундигарда, то я сделаю это с радостью. Отныне я целиком и полностью в твоём распоряжении.

- Не могу отказать тебе, когда ты так меня просишь. Отбываем из Дубриса через три дня[b1] . Поедешь с нами в экипаже?

- Нет. Раз уж у меня есть деньги, то найму лошадь на почтовой станции и поеду быстро. Мне нужно здесь всё утрясти, - решил Морти.

- Хорошо. Тогда встречаемся через три дня на рассвете возле каракки «Музыка ветра». Как тебя представить моей ученице?

- Скажи, что я твой друг-канатоходец из Эскендерии.

- Уже друг? А только что был просто знакомый. Не слишком ты торопишься записывать меня в друзья?

- Ты не кто-то. К тому же, терпеть не могу долгих прелюдий, когда всё ясно и так. Не стоит тратить время на пустые расшаркивания.

- Но я уже предлагал тебе дружбу. Помнишь, что ты тогда ответил? - Олаф мысленно поздравил себя с тем, что убрал невозмутимое выражение с лица Морти. - Что ты не моя игрушка и я не могу распоряжаться твоей дружбой, как захочу. Сейчас я повторяю тебе твои же слова. Я назову тебя другом только после того, как ты докажешь, что достоин этого.

"Огни юга"