Поспешишь, обязательно кого-нибудь порадуешь

Жила-была я, и некоторое время в этом жила, я была студенткой. И была у меня юбка, но не простая, а волшебная.

Юбка приносила мне удачу на экзаменах. 

Пошита она была из трёх слоёв разной ткани, верхний самый короткий, второй самый длинный, но с разрезами, а третий... самый простой. Но всё вместе - это выглядело так, что радовало глаз.

А то что во всех этих бесконечных метрах ткани можно было спрятать бесчисленное количество шпаргалок, радовало мне сердце.

К экзаменам я готовилась так.

Учить перед экзаменами - это для слабаков.

Сначала писала шпаргалки, прикрепляла их к юбке булавками, потом звонила маме, чтобы они всем семейством желали мне успеха, а потом со спокойной совестью укладывалась спать. А чтобы ночное время не пропадало даром, обязательно клала под подушку учебник. Чтобы знания сами ко мне в голову переползали. 

Между прочим очень рабочая методика, в дипломе у меня нет ни одной четвёрки.

Потом я укладывалась спать, и спала, как младенец, нисколько не сомневаясь, что всё будет прекрасно. 

И всё было прекрасно, но иногда казусы случались.

Это был какой-то дурацкий экзамен, когда ты один и тот же предмет сдаёшь три раза. Компьютер, защита практики, а потом, когда тебя уже тошнит от вида учебника, экзамен по-билетам, с комиссией. 

На такие экзамены у нас любители согнать целый курс, поэтому народу возле экзменационной аудитории всегда было много. Кто-то торчал у двери караулил очередь, кто-то бежал спрашивать у выходящих "нучотам?" и "сколько?", кто-то спрашивал конспекты, кто-то искал учебники, а кто-то с кем пойти покурить. 

Короче, хоровод. А ещё шум, гам и тарарам.

А ещё, поскольку там собирался весь курс, а учились мы по большей части группами и подгруппами, то многих людей, я знала очень смутно.

И это важно.

А ещё важно то, что меня знали все, как раз таки благодаря моей любви писать шпаргалки, а потом их раздавать.

Поэтому выйдя после экзамена, который я разумеется успешно сдала, и увидев под дверью одногруппниц и с ними какого-то парнишку, я, нисколько не сомневаясь, пошла к ним задрала подол у юбки и велела помогать.

Помогать - это значит, отстёгивать шпаргалки, висящие на булавках. А подол я задирала без малейшего стеснения, потому что нижняя юбка, была самая плотная - поэтому к ней всё и крепилось - и мне до щиколоток. Чего стесняться-то - ничего ж не видно.

Мне всегда помогали, потому что шпаргалок иногда было очень много. И те, кто помогал, могли оставить себе, любые из добытых шпаргалок, остальные я отдавала, тем кто не успевал добежать помочь.

Но в тот раз на помощь мне никто не кинулся, кроме паренька, который с моими девчонками беседовал.

Поснимали, мы с ним бумажки, он отдал мне булавки и все листочки, чем немного меня озадачил, сказал, что у меня красивый почерк, отвесил мне самый настоящий поклон, и убыл.

Я успела ему ещё крикнуть в спину, что он дурак.

Ушёл он такой.

И осталась я одна среди гробовой тишины и толпы, глядящей на меня глазами круглыми и удивлёнными.

Стою, шпаргалки им протягиваю, а никто не берёт.

И молчат!

Ощущения очень подходяще описываются выражением "дура-дурой". Что случилось - не понимаю. Но понимаю, что случилось.

И только, когда я уже успела огорчиться и приготовилась шпаргалки выбросить и пойти домой, одногруппник Сашка, отнял ценное, и догадался пояснить:

- Это препод  ваш был. Подошёл сказать, что надо к занятию вашей подрупппе готовить.